Я начал с того, что спросил поисковик: “(фиксация | регистрация | сканирование | обнаружение) отличия подсознательного от осознанного в мозгу человека”. Обнаружил, что есть понятие “осознанные сновидения”. Такое состояние полусна, когда вы можете управлять сюжетом. И я решил – без всяких на то оснований – сказать, что это сколько-то похоже на то изменённое психическое состояние, в которое впадает художник от вдохновения. Мало того, экспериментально было, оказывается, установлено, что некая часть мозга увеличена у тех людей, которые про себя говорят, что с ними бывают осознанные сновидения, - увеличена по сравнению с людьми, которые про себя говорят, что с ними таких сновидений не бывает. Так – опять немотивированно – заявляю, что та истина, что художниками – рождаются, имеет физиологическое соответствие с параметрами мозга некоторыми. Ну а поскольку критика есть пограничье между наукой и искусством (раз), а у меня осознанные сновидения не редкость (два), то я имею право числить себя рождённым для искусство- и литературоведения.

Другая причина моего права – моя склонность с детства к точным наукам. (Я был третий физик Литвы в 10-м классе.) Что без этой склонности?

Умение мыслить меняется с возрастом. Вот что пишут про детский ум:

Иные считают, что вся гуманитарная наука не наука, т.к. похожа на так описанных детей. Моя внучка видела ездящие машины, но в них сидели люди, и, значит, машин можно не бояться, ибо люди не опасные. Ничего плохого ей ни одна машина не сделала. Она видела шевелящиеся под ветром деревья. Но ни одно к ней не приблизилось и ей ничего плохого не сделало. Она делает вывод, что шевелящееся, но не двигающееся на неё – это хорошее. Но вот она подошла на пляже к морю. Оно, гладкое, но вдруг из него встала волна и двинулась к ней. – Она испугалась.

Обобщение (индукция), что не опасны штуки, шевелящиеся, но не в направлении её, сколько-то верна. Но не верно само одно из оснований для индукции, что все машины, управляемые людьми, не движутся на неё. Она живёт в Израиле. И там иногда террорист направляет машину специально на людей.

Надо быть чрезвычайно взыскательным к каждому шагу мысли, что тренируют точные науки. Тогда и в неточных есть какой-то шанс не ошибаться.

Как про логику пишут:

"…Размышление над основными логическими принципами является ценным еще и потому, что оно способствует развитию и совершенствованию не только собственно логических, но и других мыслительных навыков. Оно учит, в частности умению <…> раскрывать замысел и композицию целого…” (Ивин. http://www.novsu.ru/file/673632).

А целое в искусстве – это больше, чем сумма частей.

Но не только в искусстве целое больше суммы частей.

То есть автоматически говорит человек. Под влиянием замысла.

Только в инвентаризационном списке целое равно сумме частей. И нет там замысла, отличного от инвентаризации. А замыслы, отличные от инвентаризации, обязательно через подсознательный автоматизм речи к нам поступают. И мыслим, наверно, и автоматизм живописания (у того же Айвазовского, скажем), и автоматизм во многих других произведениях, не словесных и живописных…

Подсознательно!

Вот тут, чтоб отличать художественное от нехудожественного, и спасает категория подсознательного идеала.

В сознательном как таковом есть финальный этап, 4-й, когда "появляется момент осознания” (Анохин. http://elementy.ru/nauchno-populyarnaya_biblioteka/431795/10_glavnykh_voprosov). Он наступает после 3-го этапа, который есть "быстрые циклические [гамма-активность с частотой 30-100 Герц] взаимодействия — реверберации” между: 1) “зонами, которые связаны с нашим восприятием окружающего мира” (Там же) и 2) зоной замысла (назовём её подсознательным идеалом для случая с художественным произведением).

Так если, скажем, у водителя автомобиля выработался автоматизм на осуществление безопасной езды (как бы сознаваемый идеал, уплывший в подсознательное), и он автомобиль ведёт без участия сознания лишь до тех пор, пока, например, дорогу кто-нибудь не перебежит, и тогда только включается сознание, и он тормозит… То у поэта, скажем, идёт на автомате перебор и выбор слов для выдерживания выбранного, ритма, рифмы, стиля и мн. др. (автоматически отсеивается не годящееся для шаблона), пока подсознание не вбросит что-то экстраординарное; оно затем в реверберациях проверяется на соответствие с подсознательным идеалом; и тогда только, если соответствует, с воодушевлением "появляется момент осознания” удачи.

Из этого вы поняли, читатель, что меня очень мало что из сознательного или подсознательного в произведении искусства интересует. А интересует только то сознательное, что связано с подсознательным идеалом.

И что ж где я заподозрил родившимся из подсознательного идеала?

(Читать нижеприведённое нужно после чтения самих статей, адреса которых активны, и одним кликом на них вы перейдёте к статьям. Не читая статьи, вы не будете понимать, о чём речь.)

http://art-otkrytie.narod.ru/modiliani.htm

Это сознанием Матисс удирал от СОЦИО и ПРОГРЕССА в первобытность и загород, что было достижимо. А в подсознательном-то у него идеале было недостижимое иномирие. Он иномирие (пусть и достижимое в сверхбудущем, в Царстве Божием на небе) заметил в старых русских иконах (не поддавшихся телесности Возрождения: удлинёнными пропорциями фигур {идея преображенной плоти, обитающей в мире горнем}, особым колоритом ликов {темным, мертвенным, коричневатым или оливковым – нездешним}). И подсознательное в душе его дрогнуло:

"Матисс, побывавший в Москве в 1911 году, так выразил свои впечатления о древней русской иконе: “Русские не подозревают, каким художественным богатством они обладают [...]. Ваша учащаяся молодежь имеет здесь, у себя дома, несравненно лучшие образцы искусства [...], чем за границей. Французские художники должны ездить учиться в Россию. Италия в этой области дает меньше”” (https://drevo-info.ru/articles/5046).

http://art-otkrytie.narod.ru/dega.htm

До парадоксальности прозрачно для “Гладильщиц”, где зевотой с потягиванием одной и наваливанием на утюг всем телом другой явно изображено такое изобретение прогресса в материальном производстве, как потогонная система. Это с одной стороны. С другой – понимаемый Дега и его единомышленниками как застой заглаживание мазков в академической живописи, чему бунтари воспротивились грубостью мазков. То есть – ура прогрессу? Да. Но. Какой ужасный он в виде потогонной системы!.. – Что ж. Ура какому он ни есть!.. Так это – где, если в сознании “фэ” (смешной и глупый) назначено гораздо менее ужасным случаям прогресса (велосипеду и телефону)? – Это – в подсознании!

http://art-otkrytie.narod.ru/uspensky.htm

Возьмём и согласимся, что Глеб Успенский хорош как искусствовед. И хорошо написал о Венере Милосской. Так он это хорошо объясняет наличием ЧЕГО-ТО неуловимого в этой скульптуре: "…и вдруг, в полном недоумении, сам не зная почему, пораженный чем-то необычайным, непостижимым, остановился перед Венерой Милосской”.

А я ж считаю ЧТО-ТО признаком следа подсознательного идеала автора.

Всё.

Агесандр из Антиохи имел в подсознании идеал Абсолютной Красоты, недостижимой и тем иномирной.

http://art-otkrytie.narod.ru/leontjev.htm

Осознаваемый идеал К. Леонтьева – цветущая сложность (в России, например, пусть и на излёте, накануне её включения в серость глобализма). Но красота как Абсолют – это полусознательный образ эстетического аморализма и подсознательный образ вообще иномирия антихристианского – ницшеанства.

http://art-otkrytie.narod.ru/li-ufan.htm

Раз Ли Уфан логично объяснил в “Трости титана” огромность камня и стальной трубы – всеземного масштаба грядущей экологической катастрофой от перепроизводства… Раз он логично объяснил, почему труба положена на камень – отдохнуть, мол, надо путнику-человечеству, как путнику человеку с посохом, а когда путник отдыхает, он посох кладёт не просто на землю, а на подвернувшийся рядом камень… То в подсознании этой логики и слов, её оглашающих, нет. В подсознании есть что-то другое. На что намекает неогромность камней и стальных тростей в других произведениях наряду с огромностью в “Трости титана”. Что это за общие черты и в огромности, и в неогромности? И на что те х-черты в жизни намекают? – Этими общими чертами является отчуждённость от человека этих аскетических предметов, каменных и стальных, никак по-человечески не функциональных. И эта отчуждённость намекает на отчужденность труда при капитализме. Отчуждённость та, в свою очередь, напоминает о последнем бунте против неё, студенческом, в 60-х годах прошлого века, когда молодым был и Ли Уфан. А аскетизм предметов напоминает о провале того бунта и о естественном выводе, что надо уйти в нечувствование, в некий пробуддизм. Что и является содержанием подсознательного идеала, ТАК (аскетически и отчуждённо) сорганизовавшего все элементы по всем произведениям Ли Уфана.

http://art-otkrytie.narod.ru/vysotsky23.htm

Раз у Высоцкого в песнях-испытаниях сокровенного мироотношения (то есть в рождённых подсознательным идеалом анархии как общественного строя с федеративной, а не центральной властью, каким и будет коммунизм, а социализм есть строй, ежедневно по этому параметру приближающийся к коммунизму) нет Ленина (а в 1918 году было 30 независимых областных советов в России, и последовавшая потом гражданская войне не в счёт, а после неё Ленин вскоре от власти отошёл и умер), тогда как в осознаваемом ответе в анкете на вопрос “Самая замечательная историческая личность” Высоцкий ответил: Ленин, Гарибальди… То эта анархия была его подсознательным идеалом.

http://art-otkrytie.narod.ru/chiuhraj-p.htm

Красота ужасности родины – настолько неожиданная и редкая штука, что вероятнее всего, что такое чудо-юдо родилось в подсознании.

http://art-otkrytie.narod.ru/velflin-8.htm

Раз фра Бартоломмео был горячим сторонником аскета Савонаролы, раз он бросил живопись после смерти того из-за предавшего его народа, раз он, вернувшись к живописи, написал полуголого св. Себастьяна так натурально, что женщины от одного взгляда на картину уходили из церкви и немедленно впадали в грех прелюбодейства, то он думал (а монахи тоже, пока не выявились на исповедях факты про женщин), что возведёнными кверху очами Себастиана он обеспечивает молитвенный пафос своей картины о победе духом телесных мук. Именно эта победа была в сознании монаха, когда он рисовал. То есть идеал Гармонии духа и тела (который он невольно выразил) у него был в подсознании, а не сознании.

http://art-otkrytie.narod.ru/velflin-7.htm

Науке не известно, каким образом люди умеют понимать по глазам мысли собеседника. Можно предположить, что это – благодаря работе подсознания. Оно связывает в памяти многое со многим и с глазами собеседника – и… Так если я прав с принадлежностью Рафаэля с некоторого времени не к Высокому, а к Позднему Возрождению (наукой, правда, не принято ещё это), то как я смог верно почуять по выражению рафаэлевских глаз Кастильоне то же самое (содержание трагического героизма аскетов), что живой Кастильоне выразил в своём литературном произведении? – Только подсознание могло так сработать. И у меня, и у Рафаэля.

http://art-otkrytie.narod.ru/tarkovsky2.htm

По тому, что спустя несколько лет после постановки “Гамлета” в Ленкоме, Тарковский стал говорить, как он ставил (и получалось, будто ставил ницшеанец), тогда как на самом деле ставил постмодернист, можно судить, что при постановке в сознании Тарковского постмодернизма не было. Не мог же он так себя забыть? Постмодернизм во время постановки был в подсознании. И тогда понятно, что он себя-постмодерниста забыл через несколько лет.

http://art-otkrytie.narod.ru/evtushenko3.htm

Не будет ли логично признать, что связь результата-образа (космичности: "Вселенная”, “солнце”, “летящей звезде”) с противоречивой действительностью рождается в подсознании? Например, противоречивые факты: 1) вот, налицо победа социалистической революции и в гражданской войне из-за неё и… 2) "Тут нигде нет настоящих коммунистических людей” (из письма Платонова от 7 февраля 1921 г. http://iknigi.net/avtor-andrey-platonov/121441-ya-prozhil-zhizn-pisma-19201950-gody-andrey-platonov/read/page-1.html), сталкиваясь в душе Платонова рождают установку на космичность выражения того, как стороннику коммунизма дальше жить в условиях конца войны. А установка ж в принципе подсознательна… Не подсознательность ли почуял в стихах Платонова Брюсов и потому хорошо к ним отнёсся?

http://art-otkrytie.narod.ru/girshovich.htm

А ну тут? С бухты барахты… Смогу я что-то добавить про наличие подсознательного? – Смогу! Через Набокова и его “Дар”, столь вдохновлявший Гиршовича. В “Даре” выражен идеал благого сверхбудущего. Подсознание Гиршовича это уловило. Но – не сознание. Поэтому, когда Гиршловича же подсознание хочет воспеть низкое, мещанство (которое сознание презирает), то и прибегает это подсознание к выпячиванию “Дара” Набокова, который – за сверхвысокое.

http://art-otkrytie.narod.ru/aleshkovsky-p.htm

Я прочёл такие слова:

"…один из способов войти в контакт с подсознанием – через эмоции” (http://ksvety.com/11299), -

и подумал, а не глянуть ли мне на первые слова “Крепости” Алешковского… вдруг там эмоция реализма обнаружится?

Поражает, - именно так хочется сказать, - слово "сбегал”.

Эмоцией реализма является восхитительная сама по себе трезвость. Автор явно отделяет себя от героя, потерпевшего крушение. И это автора радует. И радость выражается во внимательности, с какой автор относится к своему герою. И она автору говорит, что в герое сработала, может, и забытая (да тело помнит) привычка напиваться от бед, плохая привычка, осуждаемая автором, и потому он так несолидно отправился в магазин за водкой. И автор рад этой своей пронзительности.

И из-за этой-то радости я всю толстенную книгу, пока читал, не понял, что она – трагическая.

Мог бы сообразить ещё до чтения – из эпиграфа (а эпиграф – отрывок из трагедии Шекспира “Гамлет”, знаменитое “Быть или не быть”). Но. Я скользнул по нему глазами. Монолог длинный, 21 строка. – Я ни читать не стал, ни вдумываться, что бы это значило. И ни за что не вспомнил бы, что этот эпиграф есть, если б не озадачился вышеуказанным вопросом о следе подсознательного.

А теперь я думаю, что Алешковский не зря даже перевод Лозинского выбрал.

У Пастернака покончить с целым морем бед – это умереть посредством оказания им сопротивления. А у Лозинского ополчась – сразить пращи и стрелы. Умереть же самому – возникает по ассоциации, как третий вариант. У Лозинского более боевой вариант, более далёкий от фабулы трагедии (нарочно нарваться на смерть). У Лозинского в этих строках смерть наступает не по прямой логике борьбы. А случайно.

Окажись в пещере, в которой Мальцова заточил враг, щель-окно побольше немного, и мобильником Мальцов бы дозвонился, и его б спасли. Но он погиб закономерно: как символ грядущей гибели России от наступившей эры индивидуализма, как и Золотая Орда погибла от индивидуализма.

Так что и выбор для эпиграфа перевода Лозинского тоже можно заподозрить как след подсознательного идеала автора (восторга, что открылось будущее, какое оно ни страшное).

http://art-otkrytie.narod.ru/litvinova2.htm

Это слова второго явления давно умершей мамы Фаины в первом фаинином сне. Они крепко отличаются от слов первого явления:

В первом явлении мама – совершенная мещанка, какой она была на этом свете. А во втором, пусть и через силу, она – посланник Иного света. Иной свет – максималистичен: не надо выходить замуж, если не встретила Любовь, а, если долго не встретила, состарилась, что нет больше шансов встретить, то, - хоть и можешь ещё соблазнять мужчин вступать с тобой в более или менее интимную связь, - уйди из Этого света, уйди во имя Абсолюта иномирия.

Так не такого бы посланника, как мещанка-мама, надо бы послать к Фаине Иному свету, если б Рената Литвинова всё до конца додумала насчёт своего идеала, который есть не мещанство, не ницшеанство, а недоницшеанство. Но она не додумала, и… послала маму, и та – во втором явлении – говорит не от себя.

Вот эта недодуманность и его “текстовый” результат и есть след подсознательного идеала недоницшеанства.

http://art-otkrytie.narod.ru/litvinova.htm

Мне пришло в голову, что мне надо возвращаться к уже написанному затем, чтоб добавлять доводы в защиту подсознательного происхождения чего-то в произведении.

В “Последней сказке Риты” таким добавочным доводом к подсознательности идеала недоницшеанства может быть корона из окурков, в которой является Маргарита Готье после своей смерти своей подруге.

Моя логика такова.

"По мнению Ренаты Литвиновой, курение - это лучший символ саморазрушения человека” (http://2queens.ru/Articles/Kinoteatr-Rezhissery/Filmy-Renaty-Litvinovoj-kak-snovideniya-izvestnoj-aktrisy-stali-yavyu.aspx?ID=2464).

Причём до сознания Литвиновой не доходит, что раз так, то она должна заставлять курить только красивые души, немещанские, которые не живут для Пользы. У ней наоборот: "В картине очень много курят” (Там же). И она это применяет "практически ко всем героям”. Но тут вмешивается подсознание, и оно Маргариту Готье награждает короной из окурков. Героиня делает то, что хочется – особенно много курит. У ней повышенная достижимость желаемого, что характерно недоницшеанству в отличие от ницшеанства с его принципиально недостижимым идеалом.

То же с идиотичностью (во сне Готье, где её отправляют на тот свет) мамы Готье, говорящей любимой дочери при проводах в последний путь: "Дочка! Ты уж там не кури”. – Это из-за мамы самой Литвиновой, прожившей жизнь без мужа, как с завязанными глазами лошадь, ходящая по кругу и вращающая тем тяжёлое колесо. "Мать Литвиновой - челюстно-лицевой хирург, всю жизнь много работала, что, впрочем, совсем не отражалось на материальном благополучии семьи, и уделяла дочери очень мало времени” (http://wm-biz.ru/11-32.php). Типичная мещанка, проживающая свою жизнь, так, как надо, а не так, как хочется. И вот подсознание Литвиновой отдало маме Готье это проклятое НАДО, тогда как в интервью Познеру Литвинова выставляла себя как позитивную личность, умиротворявшую боящихся смерти умирающих бабушек в доме престарелых, где Литвинова когда-то работала. Сознание собственную мать и себя-утешительницу очень чтило, а подсознание – наоборот.

То же и с тягой Литвиновой-в-жизни к состояниям, близким к смерти. Всё-таки её подсознание, пусть и недоницшеанское, как-то близко к ницшеанству. А у того смерть в большой чести. Вот сознание Литвиновой выставляет её добродетельной (тянет не проходить мимо аварии). А на самом деле это распоряжается подсознание, любящее смерть в пику мещанству, её не любящему.

http://art-otkrytie.narod.ru/krivolap.htm

Дать образ своей тяге к метафизическому типа Антипространство трудно, если не гений. Так Криволап говорит, что искал себя 20 лет. Так наверно эта тяга была подсознательна, раз столь долго пришлось пробовать.

Наверно, где-то на подходе было такое, фигуративное:

И душа ныла: не то. – Что не то? Ведь, казалось бы, достаточно проявлена воля развоплотить изображённое. Оно уже больше комки краски, чем мазанка, небо, трава, река, даль другого берега. А фиолетовая тень на белой мазанке, казалось бы, достаточно ирреальна. – Нет. Мало.

И если терпел материальную нужду (не покупали, наверно, такую мазню), то было ж что-то, что питало надежду, что самому, наконец, понравится, если что-то изменить. Что-то, что-то… Не признак ли проявления подсознательного, требовавшего более радикального развоплощения (как видно из последующих картин, признанных, наконец)?

http://art-otkrytie.narod.ru/pushkin37.htm

Оно, конечно, длинная цепочка изменений идеалов от начала до заканчивания произведения, начатого под вдохновением одного идеала и заканчиваемого, когда тот идеал был в позапозапрошлом, если при конце прорезается всё же нынешний идеал. Но. Есть убийственные слова Зализняка: “Даже сотня мыльных пузырей даёт лишь мокрое место. Степень прочности аргумента важнее из количества”. В самом деле. Жестокое отношение Пушкина к Онегину уравновешено ж и тут жизнеутверждающим разнообразием онегинской строфы. Совсем для жестокости (для создания предварения этой жестокости) не нужно нового, более оптимистичного идеала, делающего поэта теперь более устойчивым к жизненным неудачам. Он просто заметил при перечитывании беловика, что в данном месте можно удвоением слов об упрямстве сделать предварение трагического конца, и сделал это удвоение. Вполне осознаваемая работа.

А Вольперт (в http://www.ruthenia.ru/volpert/Volpert_Pushkin_2010.pdf) довольно основательно раскопала, что трагический разрыв в судьбе Татьяны и Онегина мелькнул Пушкину ещё при писании конца шестой главы. И связан с его собственной мечтой о верной жене. Так что притворством является даже и то, что он жаловался Жихареву: "Представляете, какую шутку удрала со мной моя Татьяна… Замуж вышла…”.

http://art-otkrytie.narod.ru/bulgakov11.htm

"Подсознание, полагаю, автора шепнуло ему, что инновации должны быть в духовной сфере, а не в материальной”, - написал я. – А с какой стати я так положил? – С той, что Булгаков сделал инновацию профессора Преображенского провалившейся. – Но Булгаков, говорит мне теперь дьявол, мог и вполне сознавать низменность советской, получается, интеллигенции. Перед ним были примеры его конкурентов-писателей: уж как он их продрал в МиМ чуть попозже… Или важно, что то было позже? Или не важно? Он, известно, аж одеждой – аристократической какой-то – выделялся среди шныряющих вокруг писателей. Турбинных же и другое офицерство (аристократов) сделал тяготеющими к большевикам. То есть что-то в потенции высокодуховное видел же в большевиках? Или то было сначала?

Он писал в 30-м году в письме правительству: "Попыток же сочинить коммунистическую пьесу я даже не производил, зная заведомо, что такая пьеса у меня не выйдет” (http://lib.ru/BULGAKOW/b_letter.txt).

В то время, как и “Собачье сердце” и МиМ вполне прокоммунистические, если считать строившийся социализм (марксистский, тоталитарный) ошибкой по сравнению с настоящим (прудоновским, в котором с каждым днём всё больше самоуправления).

То есть сознанию Булгакова не известно то, что “известно” его подсознанию.

А Сталин, получается, его подсознательный прокоммунизм почувствовал (и потому на его “Дни Турбиных” ходил и ходил) и, считая в глубине души тоталитаризм временным явлением, его уважил и распорядился устроить его на работу в театр.

Или просто Булгаков просто писал Станину амбивалентно, ёрничая, что не социализм же строят (чего Сталин уже не заметил). Если да, то никакого подсознательного в провале профессора Преображенского нету. Обычный артистизм делания через наоборот.

http://art-otkrytie.narod.ru/kramskoi2.htm

Прокол ли это у Крамского, – в случае, если согласиться, что изображённый туман – из-за большого мороза, а не из-за оттепели, – прокол ли тот элемент “текста”, что щёки персонажа не раскраснелись? – Длинная цепь рассуждений должна, по-моему, свидетельствовать о том, что такой нюанс появился в сознании с подачи подсознательного (1) идеала (2), не меньше. – Смотрите, какая цепь. Раскрасневшиеся щёки “сказали б” о здоровье, о здоровом образе жизни… куртизанки. Что нонсенс с обычной точки зрения. Хоть и неожиданность по отношению к реальности. Но неожиданность по такому отношению “говорит”, что выражается нечто, далёкое от реальности. Настолько далёкое, насколько велик мороз. А раз он велик, то инициирующая причина ТАКОГО элемента “текста” – в сверхбудущем. ЧТД (что и требовалось доказать).

http://art-otkrytie.narod.ru/gamsun2.htm

Подозрение в подсознательном происхождении пало на противоречие: духовный хлюпик описан любовно.

Едва ли не самый больной вопрос – как подсознательный идеал может остаться подсознательным, если он раз уже был выражен. – Потом-потом Гамсун уж точно его осознал, раз принял сторону Гитлера. Потому что ницшеанство – это всё-таки идеал, хоть и отличающийся повышенной трезвостью, но всё же и склонностью считать, что Зла в Этой жизни больше, чем и отличался Гитлер со своими сверхчеловеками, насколько мне о нём известно. Так то – потом. А вот как во втором ницшеанском романе ему открылась необходимость мужественности раз так всё вокруг плохо, но не открылось иномирие?

В добавление к тому, что в статье, могу прибавить только такое замечание. Ницшеанцы обыкновенно не удерживаются и дают образ какого-то нехорошего иномирия явлением нашей природы: например, бесстрастным вечным шумом моря, как в “Даме с собачкой” или зелёным солнечным лучом в “Гусеве” и “Дуэли”. А в “Мистериях” такого образа нет. Значит, не дорос в Гамсуне идеал иномирия до такой силы переживания, чтоб его почти “в лоб” выражать – образом.

http://art-otkrytie.narod.ru/chaikovskij5.htm

Дракулидес говорит, что “фрустрации… повышают потенциал дарований” (http://psychologylib.ru/books/item/f00/s00/z0000029/st080.shtml).

Чайковский должен был, как волк, набрасываться на аналогии его страданий из-за своей ненормальной сексориентации, которую он то и дело принимался душить в себе, не выдерживал, срывался и получал тем большее удовольствие, чем дольше держался. И вот – нате: 70-летие Бородинской битвы. Со всем известными стихами Лермонтова: “Мы долго молча отступали, Досадно было, боя ждали…”, - и с последовавшей исключительной высотой духа русских, сумевших, по сути, победить.

В связи с Чайковским хороши такие слова: "…творческие натуры именно тем и отличаются от прочих, что обретают способность к преображению собственных греховных побуждений и мотивов во вневременные ценности духовного порядка, тем самым оправдывая достоинство человечества и утверждая его созидательный потенциал” (http://www.e-reading.mobi/bookreader.php/1023274/Poznanskiy_-_Chaykovskiy.html#n_1 ). Но важнее для меня другие слова оттуда же: "экзистенциальный смысл”, - обо всём искусстве композитора. Ведь для меня экзистенциализм – это разновидность ницшеанца. Увы, это не доказательство подсознательности этого идеала, превращающего произведение, им вдохновлённое, "во вневременные ценности духовного порядка”, но всё же, всё же. Ведь так далеко от сверхценности мига (после ТАКОЙ нуды – ТАКОГО духовного взлёта) до экзистенциальной причины этой сверхценности мига для нежнейшего Чайковского: никчемности жизни вообще, раз в ней в принципе есть смерть (НАСТОЛЬКО его ещё в детстве потрясла смерть матери). А дальность связи – намёк на подсознательность ницшеанства с его сверхценностью мига.

http://art-otkrytie.narod.ru/riazanov2.htm

В этой статье тоже ни слова о подсознательном. А – в ту же степь: художественный, мол, смысл есть в кино.

В 1975 году лично я, например, имя Ницше знал, конечно. Но мне лишь лет 20 спустя стало ясно, как много кругом ницшеанских произведений. И совсем недавно я додумал (за Шалыгину – та трусила), что ницшеанство, если одним словом, это иномирие в идеале.

Запросто подумать на Рязанова, что он не семи пядей во лбу, чтоб настолько в 1975 году обгонять меня, советского, как и он, воспитанника касательно неведения о ницшеанстве.

Или у него совсем другое воспитание? А ну?

Спросил поисковик: “Рязанов против советской власти”, - и быстро понял, что не так спросил, ибо вот какие ответы: "Ничего в жизни я так не боялся, как советской власти” (http://viperson.ru/articles/eldar-ryazanov-bolshe-vsego-na-svete-ya-boyalsya-sovetskoy-vlasti), “Говоря о песнях, которые звучали в его фильмах, он сказал, что старался, чтобы они были написаны на стихи хороших поэтов, в том числе Андрея Вознесенского и Евгения Евтушенко, и добавил: “Советская власть их не любила”” (http://comstol.info/2013/05/obshhestvo/6586). – Так можно заявлять только после краха советской власти, улюлюкая. – А что биография?

Отец: "в 1938 году его арестовали и осудили на пять лет исправительно-трудовых лагерей. Рязанов-старший бежал из лагеря, после поимки получил дополнительные десять лет, а в общей сложности он отсидел 17 лет” (Википедия). Но отец запил, и мать с 3-летним Эльдаром его бросили, и неизвестно, за что арестовали отца-пьяницу. И обижаться на советскую власть мальчику из-за отца было не за что. На родителей – тоже (его никогда не наказывали). И всё у него получалось. За 10 класс экзамены сдал, сэкономив год. За 22 дня подготовился и поступил во ВГИК. Окончил его с отличием.

Но. В 1961 про фильм “Человек ниоткуда” (про дикаря с Памира) написали, "что фильму “не хватает идейной концепции и ясной философской позиции”… Рецензии в других газетах также были резко критические” (https://nekropole.info/ru/events/Zapret-filma-Eldara-Rjazanova-Chelovek-niotkuda).

Так началось? – Нет. Его фильмы не запрещали.

Так что только в подсознание могло ему прокрасться ницшеанство в 1975 году.

Нет, ерунда, конечно. Надо б показать, до какой степени, скажем, надоел Рязанову этот мир, чтоб у него в подсознании родился такой экстремизм, как вообще иномирие. – Или как раз я и набрёл на эту нудоту – советская нормативность. Как стандартные хрущобы, которые, да, жилищный вопрос худо-бедно в СССР решили. Но. Вон, завели человека из Москвы в Ленинград не только по тому же адресу, но с точно таким же ключом. Да и мебель там и там была одинаковое. Только в Ленинграде 20 рублей сверху, а в Москве – 30. Даже в блатные отношения стандарт проник.

В этот раз при показе фильма в конце отрезали важнейшую его часть – долгий-предолгий план совершенно одинаковых фасадов многоэтажных домов.

http://art-otkrytie.narod.ru/grabar2.htm

В этой статье нет слов “подсозн…”. А тем не менее вверху Синусоида идеалов помещена и на ней помечено “Зимнее утро” Грабаря, а также стоит словосочетание “Художественный смысл” в шапке статьи. То есть имеется в виду, что вседозволенность, выраженная техникой дивизионизма и выбором из ряда вон цвета (зелёного) для снега и неба, выражена не только образно, но и подсознательно. Необычность-де есть образ ницшеанского символа “лев” из “Заратустры” (сверхчеловек разрешает себе всё). – Как я посмел иметь в виду подсознательное?

Ну хотя бы в секунду замысла я могу разрешить себе поместить подсознательное? Или дивизионизм – не могу, если это не первая дивизионистская картина Грабаря…

"Переходной от импрессионизма к дивизионизму стала картина “Сентябрьский снег” (1903)” (http://fanread.ru/book/10395336/?page=51).

Я не вижу тут дивизионизма. Обычное импрессионистское воспевание абы какой жизни. Мещанское. Нет никакого вызова мещанству точками-мазками дивизионизма. Только в картине "Февральская лазурь" (1904) есть, если поверить на слово:

"Стволы берез Грабарь писал мелкими раздельными мазками желтых, розовых, красных и белых тонов. Такими же дивизионистскими приемами передана и небесная лазурь” (http://fanread.ru/book/10395336/?page=51).

Плюс – если сделать увеличение.

И всё равно, я что-то не уверен, что это – дивизионизм. Точки-мазки ж не довлеют, как надо.

Даже здесь

точки не выпячены.

И поэтому, с некоторой натяжкой, можно думать, что только “Зимним утром” (1907) Грабарь дивизионизм свой начинает. И тогда, опять с натяжкой, дивизионизм можно счесть – в момент замысла – подсознательным.

Зато зелёного неба и снега до 1907-го года точно нет у Грабаря.

Начётничество получается. Но. Как мне иначе защищаться, если авторские самоповторы мне подозрительны как уводящие из подсознательного-художественности. – Загнал себя в угол… Назвался груздем – полезай в кузов. И – веду себя подло: "любая неопределенность (как в бюрократической юриспруденции), лишь играет на руку “заказчику музыки”” (http://www.goldentime.ru/hrs_partyflood_5_1.htm#5_1_4).

Вот. – Написал, и аж самому неприятно. Это до чего ж я дошёл? Что надо-де ценить, художественна вещь или нет, ориентируясь на дату создания! – Брр.

http://art-otkrytie.narod.ru/sigarev.htm

Трудно с подсознательностью происхождения противоречивости. Противоречивость-то – осознаваема. Те же две этики: счастья и долга, - обе ж осознаваемы у Визбора в песне “Милая моя”. (Я, надеюсь, основательно отбил нападение, что этики долга-де нету в тексте. Он мыслился своими в движении КСП. Говорю по праву свидетеля.) Так по тому же праву я ж не засёк чётко осознаваемого пафоса спасения социализма. А он был. То есть был подсознательным. И что он был, говорю тоже по праву свидетеля. Я КСП-шникам читал доклады, открывающие им их подсознательные побуждения, а они – принимали эти открытия. Об этом можно было судить по страстности обсуждения докладов.

http://art-otkrytie.narod.ru/tairov.htm

Вот на днях Путин попросил артиста Евгения Миронова в ответ на жалобу того на цензуру: "критерии нужно выработать… в творческой среде. Непростая задача, но было бы очень хорошо, если бы не мы, а вы смогли это сделать. И тогда мне было бы легче останавливать, честно говоря, и чиновников, которые переходят границы. Таких, конечно, достаточно у нас всегда было в России, и тем более в Советском Союзе. Давайте вместе над этим подумаем, вместе. Хорошо?” А Миронов, по сути, отказался от "вместе”: "…если реализовать Ваше предложение и действительно перенести ответственность на профессиональные плечи, для того чтобы люди, которые в этом разбираются, могли бы и с обществом находить диалог, тогда будет проще, наверное, как Вы говорите, начальникам немножко отойти от этой ситуации” (http://www.kremlin.ru/events/president/news/53389). – Ну какое может быть "вместе”, когда судьёй должен быть вкус. Он, если образуется, так только от практики. Где её взять чиновникам?

Вот Калло в “Танцах сфессалия” возбуждённый мужской половой член нарисовал. – Это разнузданность художника или истошный вопль художника против принятой тогда разнузданности вокруг? Причём ясно, что, какова она ни была, первичные половые органы публично не показывали всё-таки. – Так зато в природе не существует таких задранных и таких скрюченных носов тоже, как Калло изобразил. Носы гадки? – как бы спрашивает художник. – Кого он спрашивает? Развратников? – Если да, то потому что возбуждённый мужской половой член – это для них хорошо, но такие носы – плохо? И, заставив таких типов рассмеяться из-за носов, он надеется, что в их мозгах случится ассоциация, что и развратничать в такой мере, как принято, - это смешно не меньше?

Нет, ему горько. Потому что автор всё же не надеется таких пробрать. Надежда – на менее закоренелых. Чтоб они пронесли норму через вывихнутый век, через столько веков, сколько будет держаться такая вывихнутость. Через очень много веков, раз такие крайности нарисованы.

Так это вопрос вкуса: соотнести такие крайности с такой длительностью восстановления нормы? – По-моему, да. Просто такой экстремист, как я, применяет не обычное слово “вкус”, а необычные слова: “след подсознательного идеала сверхбудущего блага для всех”. Подсознание, мол, сопрягло удалённость идеала с крайностью изображения.

А как же церковь допустила?

А там была большая сложность изображения и подробность, доводящая до как бы непонятности. На самом деле это выражало экспрессию авторского неприятия бесчеловечности. Что смутно было понятно и принимаемо.

Почти то же – касательно длительности восстановления нормы (только теперь речь о мгновенной длительности) – при изображении очаровательных фантазий Гофманом. Они настолько очаровательны, что такое возможно лишь при немедленном погружении в сон или в сон наяву. Опять подсознание автора распорядилось, имея в виду несчастность автора, его усталость от действительности, выражающиеся в чрезвычайной, бесчеловечной подробности и перегруженности описаний. Благо – в прекрасном внутреннем мире. Он – тут. Шаг – и ты в нём! Индивидуалистическое это, конечно.

И та же история – с принципиальной недостижимостью блага в Этой жизни, даже и во внутренней. Разве что – лишь мыслимая метафизика невозможного, типа Абсурда и т.п. у Таирова.

http://art-otkrytie.narod.ru/furman.htm

Романтизм – уж 200 лет как известный идеостиль. Он выражает ценность внутренней жизни, своей прекрасной души. Может ли такой идеал быть подсознательным при такой известности? – Не может. Но зато как-то мало известен более разочарованный идеостиль – ницшеанство. Для него уже и во внутренней жизни нет красоты. За это и схватилась Ахмадулина в стихотворении “О, мой застенчивый герой…”.

Своим собственным подсознанием – чем же иным? – я это почуял и правильно назвал идеостиль этого стихотворения. Но. Аргументацию выдал, как для романтизма (с его красотой – героизмом – внутренней жизни). – Плохо. Надо будет как-нибудь собраться с духом и покаяться на территории самой статьи, в сноске, что ли.

Ну. И если так уж совсем ничего нет позитивного в Этой жизни (ни во внешней, ни во внутренней), то… Что ж является идеалом для Ахмадулиной? Может, его отсутствие? Но тогда не было б такого надрыва. Оно б, по крайней мере, не кончилось бы словами: “Но сколько боли. Сколько. Сколько”. – Восклицательного знака нет. Но он есть – в словах. Такая непереносимость не свойственна постмодернизму. Он – пофигизм: нет идеала, ну и не надо. Тут – идеал есть. Настолько неожиданный, что он не может не быть подсознательного происхождения. Идеал – иномирие. (Не христианское, конечно.) Значит – антихристианское. Ницшеанское, значит.

http://art-otkrytie.narod.ru/tkachiovy.htm

В означенной статье слова “подсознательное” нет, но оно там реет в воздухе. Отсутствию слова соответствует официально ущербное положение мещанского идеала в СССР 50-х годов, и такое же его положение у социально активных художников Ткачёвых, натужно примкнувших к движению так называемых деревенщиков (для таких мещанство – это стыдно). А потом, в перестройку и реставрацию, при социальной контрреволюции, в инерции активничающих либералов (каждый, мол, за себя, и умри ты сегодня, а я – завтра) тоже как-то слабеньким выглядел принцип “моя хата с краю, я ничего не знаю”. – Так что мещанский идеал вполне мог для Ткачёвых оказаться и в 1994 году подсознательным. И жизненных несчастий кругом полно. И было, и есть. А всё равно ж радость абы какой жизни – есть (у неприхотливых людей). И как её выразить?!. Никаких слов не хватит для такой невыразимости. Да и красок, если их применять “в лоб”. Дашь яркость – пропадёт несчастность кругом. Дашь худобу, деконструируешь тело – пропадёт радость. А из тебя прёт немотивированное счастье. – Вот оно и выражено нецитируемо, путём столкновения яркого расхождения с реальностью. Контражур или яркая тень – деконструируют, а реальность всё равно угадывается.

Недопонятность является путеводной звездой вкусу, шепчущему: мне нравится. Шепчущему до всякого осознания недопонятности. Почему-то нравится. А почему – чёрт знает.

http://art-otkrytie.narod.ru/aksionov.htm

В “Охоте на волков” Высоцкого убийство, мол, это значит подачка от властей. Уж большей экстраординарности быть не может. А экстраординарность может родиться только в подсознании. Там нет контроля сознания. А если (при упомянутых реверберациях) получается, что такое сумасшествие вполне в духе Высоцкого, ревевшего от отчаяния, что он не может, не может и не может отвадить народ от потребительского рабства, то аж дух захватывает от такого соответствия. Инстинкт тогда получается – это что-то низменное, что ниже сердца. Преодоление инстинкта – это что-то высшее: стремление исправить социализм, погрязший в мещанстве (у мещанства идеал Пользы Себе).

Ничто в словах песни не говорит о потребительстве, только имя автора.

Сама личность Высоцкого может работать против ауры имени: он покупал автомобили, например, каких не было ни у кого в стране (ему от зависти даже автомобили портили).

И приходится вспоминать, что он не держался за вещи и был транжира. Что не переубедит злопыхателей. Но хотя бы я самоутвержусь.

Проскальзывающий в словах, в ситуации (не дала Вертикалову Колокольцева) негативизм к Вертикалову (Высоцкому) у позднего Аксёнова (постмодерниста, для которого идеалов – нет) в романе “Таинственная страсть” есть с натяжкой неординарность. И – тоже, значит, произошла от подсознания.

Неординарность она потому, что Высоцкого-то все повально любили, что Аксёнов и вынужден не игнорировать и изображать. И на фоне этого позитива проскальзывание авторского негатива есть неординарность.

Но.

С натяжкой она, неординарность, потому, что это ж банально: применять негативные слова и эпизоды для нелюбимого персонажа.

Так зато Высоцкий – гений, а Аксёнов – нет.

На подсознательность алогизмов Ерёмина работает неведомость большинству, что есть на свете такое ницшеанство с идеалом Апричинности и т.п. Верится, что и самому Ерёмину это неведомо, а только смутно его будоражит. Оттого он и куролесит с грамматикой. Например, “полночно светение”. “Полночный” – относительное прилагательное, обозначает признак через отношение ко времени, к полночи. Но превращение в наречие с заменой окончания на “о” (чистый-чисто) возможно только для качественных прилагательных. А для относительных возможно превращение в наречие только окончанием “и” (дружеский-дружески) или с добавлением приставок (https://otvet.mail.ru/question/174773868). Не так как с “Полночно”. – То есть правило нарушено. Это образ Апричинности. Очень вероятно, что это подсознательный образ.

http://art-otkrytie.narod.ru/anderson.htm

Слов: “того, что б было достойно идеала, нету!”, - в “лоб” не говорится в фильме “О, счастливчик!”. Одно это заставляет подозревать, что у режиссёра в сознании такого антиидеала не было, когда он задумал фильм снять. Что подтверждает такое подозрение? – Во-первых, то, что Андерсона называют родоначальником постмодернизма. То есть до него в ближайшем его кругозоре такого выверта не было. Во-вторых, рассказ, как этот фильм зародился: на кастинге актёров. Те ж изо всех сил стараются угодить. А будущий герой вдруг заартачился… Неожиданность! – Упомянутые реверберации живо провернули эту неожиданность на предмет, чему б она могла соответствовать. И оказалось, что – принципиальному отсутствию ценностей (которым угождаешь) на этом свете. Ценностям же подчиняют свои поступки, а когда ценностей нет – свободен! – И – озарение: надо снять подчинённость взаимно противоположным ценностям.

http://art-otkrytie.narod.ru/aivazovsky.htm

Щербаков пишет свои песни: “Эпилог” и “Лунную сонату”, - в апогее мирового торжества либерализма в виде американского глобализма. И по парадоксу этот глобализм с его горохизацией всех обществ до размеров, сопоставимых с неформальным мировым правительством, размерами же горошин сближается с так и не осознанным идеалом левых шестидесятников – с анархией (т.е. без центральной власти и когда все всех знают). Только у левых шестидесятников это были маленькие коллективы, чуравшиеся комфорта (геологи, туристы в трудных и опасных для жизни походах, участники песенных слётов в местах, удалённых от цивилизации или от возможного контроля властей, вплоть квартир верных друзей). И персонажи их песен – соответствующие: героические и граждански романтические, они повествовали о столь же малых коллективах, где царствует самоуправление. Но самоуправление то – в возвышенных целях, не мещанских. А “теперь” нацеленность этих малых групп – наоборот: на встроенность в эпоху Потребления. Элитарны были и те и эти. Но те элитарны были в духе, их манило чудо создания нового человека, гармоничного, прокоммуниститческого. А этих пленяет ПП и ПО (престижное потребление и предельный опыт) – телесное, а не духовное или гармоничное.

При всемирно-историческом поражении в ХХ веке идеи анархии вероятность ей попасть в сознательный идеал левых шестидесятников была минимальная (и при промежуточных победах идей фашизма и социализма, и при окончательной и всех победившей идее либерализма). Анархия могла быть только подсознательным идеалом для явления авторской песни в СССР, тем более – после краха СССР.

Но, если в СССР, в 60-е годы, ещё чувствовалась инерция 1917 года (когда был апогей самоуправляющихся своими советами областей и территорий), то после 1991 года всё стало безнадёжней, несмотря на новый парад суверенитетов. Эти последние были шкурные, капиталистические, а не коллективистские, прокоммунистические. Или они были феодальные (в Ичкерии), рассчитывающие только на силу.

Поэтому, если в 60-е барды пели, обращаясь к массе, в надежде перевоспитать её, совращённую в мещанство (что оказалось практически безнадёжно, но всё же было клапаном для выпуска пара образца 17-го года, и массы бардовскую песню любили), то теперь так обращаться стало безнадёжно. Но – всё равно необходимо для некоторых. Вот и получилось, что те песни были с победно-трагическими сюжетами (вот-вот и взойдёт). А в этих (у Щербакова) победа сузилась до безоговорочности победного акта творения песни. До какого-то филологического акта. Наивные оптимисты и те, и этот. Но масштаб любви уже не тот. И всё же и тогда и теперь любовь эта была подсознательной, как и само вдохновение авторов идеей тесных коллективов и их победительностью.

У Щербакова на возвышенного, духовного порядка подсознательный идеал намекает то, кого он взял в персонажи. Золотую молодёжь, ублажающую тело. И вот такому персонажу вдруг открывается: "умирание вращения” и "свечу я отражённым светом. / А он рассеивается” (всё – о конце эры Потребления). И в чём победа? – В надавторском торжестве сочинения об этом конце. – И чему оно является аналогом? – Сверхбудущему благу, торжеству там прокоммунистического принципа: “каждому – по РАЗУМНЫМ потребностям”.

Ну кто поспорит, что такое только в подсознании может брезжить.

Иное дело – убегание от ужасной внешней в прекрасную внутреннюю жизнь (эгоистический романтизм). Ему, романтизму, ко времени вступления на своё поприще Айвазовским было около полувека, и сознанию Айвазовского мало шансов было с ним не ознакомиться.

Скажем, за Айвазовским числится такая исключительность: "Крамской говорит о ярких и чистых тонах” (https://artchive.ru/publications/1826~Tekhnicheskij_vopros_Kak_Ajvazovskij_pisal_kartiny_i_kak_ikh_pravilno_smotret). Он их достиг, множеством лессировок. Так он сознанием знал, чего хотел достичь. Экспериментировал, наверно. Пока не вышло. Но. Его поразила яркость “Последнего дня Помпеи” в 1834-м году. В секунду нравления того красного сияния неба над вулканом у Брюллова, может, и сработало подсознание Айвазовского, мальчиком сочувственно рисовавшего греческих борцов против османского ига, а теперь, вот, николаевская реакция на восстание декабристов. И – нравится трагедия Помпеи и яркость красок для стихий молний и извержения. Но ко времени искания исключительности в цвете в сознании она уже была. И – не считается художественностью. Попугай тоже может говорить по-человечески.

http://art-otkrytie.narod.ru/tician2.htm

Признаюсь в грехе. Имея пристрастие к противоречивости как первому признаку художественности (саму противоречивость я склонен считать происходящей из подсознательного идеала, если имею дело не с просто артистизмом имярека, не имеющим отношения к идеалу, что трудно отличить, кстати) я часто что делаю… Вычитываю где-то у искусствоведов о противоречивости “текста”… Скажем, у того же позднего Тициана: отсутствие бывшей прежде бравуры цвета (1) и всё же тление цвета изнутри (2)… - Я беру, к этому противоречию цветности примысливаю (индукция ж – не логика – позволяет сама по себе) идеал трагического героизма в борьбе с аскетами в жизни. И – в дамках. А потом, помня, что Тициан же – ого – имя, и – объявляю этот идеал подсознательным, т.е. произведение его – художественным.

Только что в логике я слаб. Не отдаю себе отчёта, сколько я – не в индукции – в логике нагрешил. Да и в индукции…

Я обратился к специалисту по математической логике. Он догадку мою подтвердил. Но его упрёк моей нелогичности состоит в том, что я опустил массу промежуточных действий, что превращает мои рассуждения в спекуляцию (не обращение к реальности).

Почему я пишу “но”? Потому что так (обращаясь к реальности лишь подсознательно) работает интуиция. Я отнёсся к своему читателю так, словно он прочёл всё-всё, что я написал до сего мига.

Он, конечно, читывал у меня (а я это почерпнул у Лотмана) о минус-приёме. Это когда автор (здесь – поздний Тициан), рассчитывая на память своих восприемников-современников, видевших много его прежних картин, где были цветовые бравуры, теперь от них напрочь отказывается и надеется, что восприемник-современник это и заметит, и оценит. А я, надеясь на такого читателя своего, в том грешном абзаце, что выше, ни полусловом о минус-приёме не заикнулся.

То же самое с примысливанием идеала.

Вспоминается один соученик, метко охарактеризовавший мою неудачу объяснителя чего-то одной соученице: “Ты понял и готово, ведёшь себя так, словно и она поняла, и говоришь дальше. А она не поняла. Всё, что ты говоришь дальше, для неё уже не существует. А ты летишь”.

Знает ли читатель данного опуса, что в эпоху Возрождения новые стили в Италии изменялись не с такой скоростью, как теперь? Что сперва довольно долго длилось Раннее Возрождение, потом его сменило Высокое, потом – Позднее? И что во время Позднего (а именно в то время работал поздний Тициан) практически все знаменитости писали в стиле Позднего Возрождения?

Если мой читатель этого не знает, то мне надо предполагать в нём просто наличие доброй воли верить мне, что идеал Позднего Возрождения: 1) был трагический героизм, 2) проистекавший из идейной борьбы, 3) материализовавшейся в столкновении католиков с протестантами, 4) причём протестанты католиков обвиняли в безнравственности, 5) следовательно, Тициан должен быть отнесён или к борцам за аскетизм, или к борцам за чувственность, а открытие им тления цвета скорее может (после бравуры цвета) отнести Тициана к борцам с аскетизмом, чем к сторонникам.

Пропуск мною кучи пронумерованных позиций оправдывает легкомыслие моего слова “примысливаю” только в том случае, если я рассчитываю на читателя-поклонника, успевшего удостовериться, что мне можно-таки верить.

Я для того так много вообще пишу. Я надеюсь на сверхбудущее, в котором мои писания будут найдены, проштудированы и признаны достойными признания.

Мне, может, и нужно было б писать поменьше, зато обоснованнее, без логических пропусков, превращающих для скептика мой очередной опус в спекуляцию.

Но…

Выше себя не прыгнешь. – Мне было б скучно жевать уже жёванную жвачку.

А с введением такой неопределённости, как подсознательный идеал я себе ещё больше врежу.

Но как, - хочется закричать, - могли церковники-католики позволить Микеланджело “Страшный Суд” написать в своём помещении? – Только из-за отсутствия в их сознании того, что эта фреска вопиет о безнравственности современного католицизма (они только потом спохватились и велели зарисовать искорёженную от ненависти к ним наготу фигур одеждами). А раз так, то очень ли я погрешу, если предположу у самого Микеланджело отсутствие ясности насчёт идеала, двигавшего его рукой? А следом – отсутствие оной и у его идейного противника, позднего Тициана…

Аналогия. Теряет ли свою научность описание того, как разделить отрезок прямой пополам, пользуясь ТОЛЬКО циркулем (см. тут), оттого что в нём написано слово “очевидно” в фразе: "Очевидно, что точка C лежит на прямой AB”?

Для меня прямизна линии АВС не очевидна.

Мне пришлось крепко подумать, повспоминать школьную геометрию, пока я сообразил, наконец, что в действии, поименованном "Шаг 1”, мы имеем три равносторонних, треугольника (1), что в их углах по 60є (2), что сумма трёх углов вокруг точки В 60єЧ3=180є (3) и что, следовательно, фигура АВС есть прямая (4).

Можно сказать, что не очевидно, что треугольники равносторонние, или что каждый угол в таких треугольниках равен 60є. Но это уже будет придирка. На таких мой текст не рассчитан.

Нет, ни мой ёрничающий над самим собою абзац, ни сама статья не обретают от такой самозащиты научность. Но. Может, это научная догадка?

Их в научном мире не принято публиковать в научных изданиях. – Так перед вами ж, читатель, не научное издание. А что? Может, научно-популярное?

И что требует научность?

Поскольку индукция на даёт гарантированно верного знания, надо искать побольше следствий из знания и проверять их реальностью.

Подсознательность идеала позднего Тициана должна обнаруживаться в том, чтоб его жизнь вне искусства отличалась от его искусства. – Так оно и наблюдается.

Тициан женился на женщине, до женитьбы родившей ему нескольких детей. А в “Кающейся Магдалине” темой взял проститутку, сделал её красивой, не доведшей себя покаянием до засушенности.

Что сказано в Евангелиях о покаянии Магдалины? – Ничего.

“¹¹ А Мария стояла у гроба [опустевшего] и плакала…

Если и иллюстрировал Тициан Евангелия, то – Иоанна. Только у Иоанна Магдалина плачет оттого, что труп исчез из гроба, а у Тициана явно не потому, а потому, что она плотской любовью любит Христа, знает, что он воскрес и улетел на небо (потому смотрит вверх) и, вот, сожалеет. Изгнал из неё бесов Христос, а вместо них сам поселился, во плоти будучи. И теперь – у неё горе о плоти Христа.

Чего это может быть образом?

"Деятели Контрреформации также обрушивались на блудниц, и моральные соображения, кажется, стали причиной закрытия публичных домов во Франции, Испании и Италии. В 1480-х гг. проповедники в долине Роны начали выступать с осуждением проституции и говорить о городском публичном доме как о свидетельстве падения нравов. В 1511 г. флорентийцы начали именовать проституцию позорным делом, как именовался до того гомосексуализм. Моралисты теперь видели в проститутке угрозу для порядочных женщин и семейного порядка. Подобная нравственная позиция, хотя и возникшая позже, привела к концу эпохи терпимости” (http://ec-dejavu.ru/p-2/Prostitution-2.html).

Венеция держалась.

"В начале XVI века… проститутками считались 10 процентов от общего числа населения Венеции” (http://www.myjane.ru/articles/text/?id=10402 ).

“Но к середине XVI в. большинство официальных борделей было закрыто… Менее решительные меры были приняты в Италии; хотя флорентийские и венецианские власти никогда официально не закрывали кварталы публичных домов, они стали более сурово относиться к проституткам, особенно после 1511 г., пытаясь ликвидировать все виды продаваемого секса. По всей Европе власти перешли к подавлению неофициальной торговли женским телом” (http://ec-dejavu.ru/p-2/Prostitution-2.html).

Тенденция для распущенности была героико-трагическая, если можно так выразиться. Её Тициан и выразил.

Можно, конечно, возразить, что он использовал своё искусство не для выражения подсознательного идеала, а в компенсаторных целях, чтоб изживать вполне осознаваемое вожделение. Но всё же есть какая-то вероятность, что не для компенсации.

http://art-otkrytie.narod.ru/govoruhin.htm

А это основание: считать подсознательным проявлением стихоподобную прозу Довлатова? Что об этом качестве прозы Довлатова говорит интернет?

Интернет говорит, наоборот, о сознательности его прозы:

""Безыскусное рассказывание” оказывается в высшей степени выстроенным, жестко организованным, действительно “сделанным”…” (https://www.vslu.ru/essay/dovlatov-s-d/f7d986a489566994). И – приводятся примеры ярчайших сравнений, афоризмов. "Бескорыстное вранье - это не ложь, это поэзия”. "Как известно, писатель даже следовал беспрецедентному правилу, не употребляя в пределах одного предложения слов, начинавшихся с одной и той же буквы” (Там же). “…прозаические анафоры, лексические и синтаксические, организуют повествование во всех произведениях Довлатова” (Там же).

Но зато там же была ссылка на Бродского, в неурезанном виде содержавшая искомое мною:

"…двигало им вполне бессознательное ощущение, что проза должна мериться стихом” (http://lib.ru/BRODSKIJ/brodsky_prose.txt).

И меня озарило: если Довлатов импрессионистски воспевал абы какую жизнь, маленькую и плохую (в пику советскому воспеванию великого и хорошего), то во имя воспевания ему и нужно было что-то от поэзии воспринимать. Что-то он употреблял осознанно (те же анафоры, яркость слов, разнобуквенные начала слов в предложении и афористичность предложений). А что-то – подсознательно – стиховой ритм и "сегментация линейной последовательности повествовательного монолога почти уподоблена “стиховому” членению текста на соизмеримые речевые отрезки” (Там же, где и про осознаваемое).

http://art-otkrytie.narod.ru/tolstoi.htm

Власть подсознательного идеала гармонии в “Анне Карениной” Толстого подтверждается его словами о романе вне романа (это – попадание в молоко):

"Говоря о своих будущих планах после выхода в свет “Анны Карениной”, Толстой заявляет в 1877 г.: “Мне теперь так ясна моя мысль. Чтоб произведение было хорошо, надо любить в нём главную, основную мысль (курсив мой — М. А.). Так в “Анне Карениной” я люблю мысль семейную…”” (http://bookap.info/lichnost/arnaudov_psihologiya_literaturnogo_tvorchestva/gl57.shtm).

А на самом деле у него Гармония: разрушительно-естественное (страсть, капитализм – негативное) требует (позитивного) не застоя в эстетике (умения изображать быстрое – деепричастных оборотов, например).

http://art-otkrytie.narod.ru/okudzhava6.htm

Более чем мало вероятно, чтоб Окуджава в 1956 году знал фактически, что в 1918 году в Советской России существовало 30 независимых правительств. Но он это чувствовал своим нутром, не осознавая. И потому его песня получилась из глубины души, от подсознательного идеала самоуправления.

http://art-otkrytie.narod.ru/tarkovsky3.htm

Зачем Тарковский не вяжущегося с остальным фильмом какого-то заику у логопеда снял? – Затем, что это сцена non fiction о непостижимом гипнозе.

Жизнь – ужасна. В идее коммунизма – разочаровался. Идея христианская – тоже никуда не годится. Куда из такой жизни? – В иномирие нехристианское.

Это только верящим в коммунизм нужно обычное, испытывающее сокровенное, нужно – для сильных переживаний, соответствующих значительности коммунизма. – А если тот невозможен? – Нужно не испытывающее сокровенное. – Что? – Non fiction.

Так это – в сознании. А иномирие-то осталось в подсознании. Вот искажённые следы его и пробились в Пролог. А настоящие (подсознательно, наверно, придуманные) образы иномирия (противофизические порывы ветра, исчезновение из комнаты какой-то тётки, только след от её кофе остался высыхать на полированном столе) попали в середину “текста” фильма.

http://art-otkrytie.narod.ru/klodel.htm

Если мысленно отделить в “Извещении Марии” от Пролога действия 2-е и 3-е, то получаем вполне себе недопонятность, чего это вдруг Виолена почувствовала себя такой счастливой, что не может отпустить при прощании с нею Краона и даже целует его на прощанье от переизбытка чувств, хоть тот с проказой. Раз недопонятность, то это след подсознательного идеала автора, Клоделя. А что? Разве не мог автор, пока писал вначале, недоосознавать, что им движет, а потом вдруг осознать. В 1-м действии тоже есть недопонятность: отец Виолены, как на пожар, ушёл из дома в Палестину. Даже не дождался свадьбы Виолены, которую сам и назначил, даже просто не поел. Настолько ему стало нестерпимо оставаться в Европе, где Папу изгнали из Рима, а Франция осталась без короля. Написав эту недопонятность, Краон понял, что то же, собственно, двигало и Виоленой. Спасти-то дело может только Бог. А Он что хочет? Подвигов во имя Себя. То есть ущемления конкретным верующим своей обычной жизни. Вот и объяснение обоих недопонятностей. Дальше Клодель уже иллюстрирует знаемое – даёт чудеса (а до того чудес-то в поле зрения зрителя мистерии, человека конца XIX века, нету; и зритель может без натяжки сочувствовать тому, что видит на сцене, в том числе и числить недопонятным недопонятное). Но, если мысленно оторвать Пролог и 1-ю часть, то есть место следу подсознательного идеала.

http://art-otkrytie.narod.ru/krylov-v3.htm

Владимир Крылов учился на физическом факультете МГУ. И как мало кто знает об абсолютной трагичности всего сущего, в будущем исчезнущего. Например, звёзд так много, разных возрастов, что астрономия очень точно знает судьбу Солнца. Оно взорвётся и станет величиной с шар, достигающий орбиты Марса. Но даже, если земляне переселятся на Плутон, их ждёт гибель и там. Так говорит космология. А есть подозрения у физиков, что в сверхмалых “объёмах” есть больше четырёх (трёх пространственных и одного временного) измерений. Нечто похожее на принципиально недостижимое (что доставляет сладость) ницшеанское иномирие, в пику христианскому тому свету, принципиально достижимому для прощённых в виде бесплотных душ в Царстве Божием на небе.

Вот подсознание Крылова это схватывает, и он невольно рисует в виде пятнистого растра. Актом творчества, как исключением, достигая всё же недостижимого иномирия.

Но его сознание не может смириться с таким пессимизмом. И он городит муру насчёт тонкого мира позитивной духовности, являющегося целью творения при Большом Взрыве 13 млрд лет назад.

Его подсознание шепчет ему, что сознание создало муру. Но сознание сопротивляется и для себя, наверно, объясняет происхождение пятнистого растра осознанным стремлением к позитивной духовности.

http://art-otkrytie.narod.ru/mane2.htm

Мане жизнью рисковал, отправившись в Париж во время Парижской Коммуны 1871 года. И рисовал её разгром. А – импрессионист же. Так какоё же может быть импрессионистское воспевание абы какой жизни, когда нарисованы одни трупы?

Но Моне (не Мане) признавался же, что, смотря на труп жены, он заинтересовался каким-то оттенком на её лице. Почему отказать Мане во вдохновении от того, что он выжил и может продолжить рисовать лаконично, что есть образ абы какой жизни (что для его подсознания сверхценно).

http://art-otkrytie.narod.ru/riazanov3.htm

Уважаемый читатель, если вы окажетесь на этой странице и прочтёте её (хоть я сейчас и не знаю, зачем я её пишу), не сердитесь очень уж на меня за потерянное время.

Мне минуту назад стало понятно, отчего меня сегодня захлёстывала радость сколько-то минут подряд. Может, полчаса.

Но я устрою миниинтригу – не сразу напишу про своё озарение.

Дело было так. Я вознамерился воспользоваться тем, что окажусь в центре, запасся деньгами и после дел пошёл искать подарки внукам, ибо близится день рождения старшей. Это и вообще приятное занятие. Потому что при удаче смотреть, как радуется та (тот) или иная (иной) от подарка – редкостное удовольствие. У меня есть один заветный магазин, где я уж много раз покупал стеклянные фигурки для двух старших девочек.

А память на лица у меня плохая. И я как-то не запомнил продавщиц этого приятного магазина. Помнил только, что одна из них более пожилая и что они меняются.

Но та, что помоложе, меня запомнила, как оказалось, и это в этот раз обозначила. Мы мило побеседовали насчёт моего удовольствия от их магазина. Я соблазнился и для второй по старшинству внучки купил штучку дороже обычного – янтарную маленькую пирамидку с жучками в середине. И в этой связи сказанул: “Однова живём!”, - удивившись, что я всё ещё живу при столь многих годах. – Тут вступила в разговор её знакомая, как я понимаю, убивавшая тут время. Вступила в том смысле, что нечего и заговаривать о смерти, такому (не помню слово – похвальное какое-то) мужчине.

Потом я понял, что это уже была третья женщина за последние минут двадцать, которой я понравился. Первая была в “Оптике”, куда я с сыном (он за переводчика) зашёл заказывать новые очки после недавней замены хрусталика. Она была пожилая и русскоговорящая, и, узнав, что меня интересует дешевизна, шепнула, что в оптике, что рядом ещё более дешёвые очки. – И мы отправились туда. – Там тоже оказалась русскоговорящая. И опять отнеслась отменно хорошо. – Нет, чтоб содрать деньги, раз уж клиент зашёл. – Она спросила, когда была операция, и, узнав, что не прошло ещё и месяца, предложила подождать, пока пройдёт полтора месяца.

Сказав третьей, подруге продавщицы, что про Маргарет Тэтчер тоже говорила какая-то её ровесница, что с возрастом Тэтчер стала выглядеть гораздо лучше, чем в молодости, я сказанул, что в молодости был хилым и болезненным, а теперь вот как-то переживаю многих знакомых.

Меня почему запоминают? Потому, думаю, что у меня белые белогвардейские усики. В молодости завёл, чтоб хоть как-то отличаться от других безликих серостей. Так с тех пор по инерции и ношу. Они и сразу шибали в глаза, оказавшись… белыми. Теперь не должны шибать – я весь теперь белый. Но какую-то лепту вносят. Вон, продавщица-то меня запомнила.

Я расплачивался за две покупки, думая, чего это во мне, что-то крепко бурлит радость (думал, что из-за очень понравившегося мне большого стеклянного фламинго для старшей внучки). И, не выдержав напора этого бурления, я рассказал, как несколько недель назад я наткнулся в интернете на измеритель молодости в виде картинки, на которой изображены две женщины: старая и молодая; так молодые, мол, замечают на этой картинке сперва молодую, а старые – сперва старую. Так я, говорю (и так и было), не только увидел молодую, но не смог увидеть старую. Стал писать электронные письма знакомым, чтоб мне помогли. И, пока мне не написали, где там нос и т.д., я старую сам так и не смог увидеть. – Это ж до какой степени я ещё молодой?! – воскликнул я в конце рассказа своим слушательницам. И ушёл, тихо бурля внутри непонятной радостью.

Отоварился в других магазинах подарками остальным внукам. И пошёл, а потом поехал в автобусе домой. Ловя себя то и дело на том, что я тихо улыбаюсь. И тихо удивляясь на себя, чего это я так…

Дома радость унялась. А у меня есть такой запой – писать искусствоведческие статьи. Они выходят (все) совершенно из ряда вон, - выходят тем, что я, ища художественность, нахожу её в следах подсознательного идеала автора в виде ЧЕГО-ТО “текстового”, словами невыразимого. – Полная муть. Другие честнее, относя своё право суждения просто к своему вкусу.

Но моя особость требует от меня время от времени предъявлять своим читателям доказательства того, что я умею лучше других чуять подсознательное вообще, а не только подсознательный идеал автора художественного произведения.

И вот, движимый этой смутной интенцией, я подошёл к компьютеру, думая, нельзя ли мою сегодняшнюю беспричинную, в общем, радость прицепить к чему-нибудь искусствоведческому, - чему – я ещё не знаю, - вдруг оно обнаружится, когда я компьютер включу и куда-то там, в интернете, войду.

Включил, открыл новый файл, назвал его “dikost", назвал статью “Н-не знаю…”. И… Меня озарило осознанием причины радости: подруга-то продавщицы была хорошенькая, и ей я тоже понравился, как и тем в оптиках.

Почему я назвал файл “dikost”? – Потому что намерился вспомнить и записать, как меня кто очень уж превозносил. Ну очень. Мне помнился один из писательской группы “Тургенев И. С.” в соцсети ФБ, написавший такой комментарий на мои статьи о Тургеневе, помещённые 21 февраля 2018 года: “Владимир Алёшин Вы МОЛОДЧИНА! Как здорово, что в России такие, как ВЫ - есть!”.

Чем не дикость? С Алёшина и моей стороны. С моей – считать такое доказательством моего права претендовать на чуяние подсознательного идеала… Доказывают века славы. А не частное мнение кого-то при жизни. У меня же нет не только славы, а и вообще мало-мальского успеха.

И тут меня осенило, почему я так бурно, хоть тихо, радовался сегодня. Значит, я умею-таки вскрывать собственное подсознательное. А это ж оно у меня возбуждается от общения с подсознательным идеалом автора какого-нибудь художественного произведения.

Ну? И куда этот опус поместить?

Добавить в тот обзор… Будет вторым фактом после факта моего умения видеть осознанные сновидения.

Но там же добавки только в связи с конкретными произведениями… Что я недавно явно неосознаваемое вдруг осознал? – Почему я плачу в двух местах фильма “Берегись автомобиля”. – Я сначала опять плакал, потом откровенно пожаловался на себя своей, так сказать, музе. И – меня сразу озарило, почему. И написал статью. И её с явной радостью опубликовали. И муза – чего от неё редко дождаться можно – написала, что ей понравилось.

Вот под адресом той статьи и добавлю.

http://art-otkrytie.narod.ru/shubina.htm

В отклике эту статью авторесса написала: "Должна отметить, что Вы тонко обнаружили кое-что. Мне самой никогда бы в голову не пришло. Никогда! Хотя я тупая только на вид. Спасибо!”.

Число – единственное. Но у меня-то в статью вставлено только то, что у неё в рассказе составляет систему, указывающую на происхождение из подсознательного идеала.

То есть таки подсознательный идеал породил то текстовое, чего в сознании у неё не было. Написала в трансе каком-то. Да и при перечитывании до сознания не дошло.

http://art-otkrytie.narod.ru/poliakov.htm

Ницшеанство имеет в России плохую репутацию. Хотя бы из-за того, что Гитлер любил Ницше. Поэтому автор, имеющий ницшеанство идеалом не в сознании, а в подсознании, будучи “разоблачён” публично, затаивает злость на разоблачителя (меня). И, когда видит, что тот очередного имярек пришпилил ярлыком “ницшеанец” - а так того никто не называл (спросите ЯНДЕКС: “Иосиф Бродский ницшеанец” и убедитесь) – обиженный автор пишет мне: "Вы явно смотрите на мир и искусство сквозь призму ницшеанства, поэтому оно во всем и всегда мерещится”. – Это и есть доказательство, что в сознании этого автора ницшеанства нет, есть только в подсознании и как идеал.

http://art-otkrytie.narod.ru/girshovich.htm

Получил от автора разобранной книги недовольный отзыв: "Прочитал о себе. Что ж, чтение труд неблагодарный. То ли дело писать”.

А чего так? – Того, что подсознательный идеал его я определил “Мещанство”. А это – как-то общепринято у русских, может, из-за векового пред-, собственно революционного и советского прошлого, когда идеалом (сперва настоящим, а потом – официальным, лживым, но многие самообманывались) было построение нового мира и воспитание нового человека для него. Что не предполагало быть мещанином. Вошло в привычку. И вот, будучи названо “в лоб”, обижает автора.

То есть до него самого, до его сознания, не доходит, что его Мещанство не только подсознательный идеал, но подсознательным остаётся и после того, как он об этом у меня впрямую прочёл.

http://art-otkrytie.narod.ru/gorkyi6.htm

Прочтя Горького “Мамаша Кемских” и Шишкова “В Тайге”, я о первом рассказе сперва вообще не понял, зачем это написано – да ещё и так сухо. Второе хоть яркое было. Но я тоже долго-долго шёл и думал, как всё, что там написано, можно охватить короткой словесной формулой. Ужас: Да. Но не только. Автор и любуется иногда. У Горького – просто ужас. – А мне ещё хотелось, чтоб эта искомая мною формула охватывала оба ужаса. И всё не получалось. У Горького – ужас односторонности, доведённой до последнего края. Но у Шишкова наоборот, нет односторонности. Противоречивость, каждое проявление которой доведено до края. Изменницу Дарью шатает от желания отравить Анну, как соперницу в завоевании купца, до покаяния. Шишков не скупится на описание душеных метания самых проходных персонажей. Например, Мошна, торговавшая водкой, не стала спасаться, когда от горящей тайги загорелась деревня, а бросилась обползать часовню десятки раз, вымаливая, чтоб ветер переменил направление – потому что считала себя во всём виноватой: от водки целая деревня сдурела и пошла на самосуд. Эта Мошна больше никогда не появляется. А в душу её Шишков заглядывает и разбирается. И та не односторонняя, а противоречивая. И так – у всех. И в противоречиях – до крайности доходят. И всё это непереносимо, как и у Горького. Непереносимо до такой степени, что… Что?

Я еле додумался, что. И, судя, по тому, как трудно до меня доходило, я думаю, что имею право сказать, что до сознаний Горького и Шишкова и вовсе не так и не дошло. Пока писали – точно. Их подсознательный идеал вёл, как слепых. Что выход у страстных – в том, чтоб жить в условности: жить искусством.

http://art-otkrytie.narod.ru/bruegel4.htm

Тот факт, что за 400 лет учёные не смогли сформулировать первоосоновы и первопричины барокко, означает, что у самого Брейгеля в сознании не было того, что он хочет сказать зрителям. Значит, соединение несоединимого, - формула Якимовича, - было у Брейгеля не в сознании, а в подсознании.

http://art-otkrytie.narod.ru/veroneze2.htm

Если б до сознания Веронезе дошло, что он рисует во имя торжества тела, он бы не стал вообще рисовать, ибо свирепствовала инквизиция. Можно было жизнью поплатиться за выражение торжества тела над духом.

http://art-orkrytie.narod.ru/trofim.htm

Если до сознания и другого человека дошло переживание от фильма как чего-то сказочного, которое нормально…

“откровенно нереальна, но настолько откровенно, что никто и не должен требовать от нее реальности” (http://blogs.7iskusstv.com/?p=64783&cpage=1#comment-33515), -

то таки есть первоисточник этого – подсознательный идеал автора фильма.

http://art-otkrytie.narod.ru/picasso2.htm

Если согласиться что необычнейший образ рождается непосредственно из подсознательного идеала, то замысел Веласкеса в “Менинах” унизить королевскую чету изображением её маленькими сравнительно с другими персонажами можно считать точно художественным (иными словами – рождённым из подсознательного идеала). Ибо осмелиться на ТАКОЕ – это ого что. Только подсознание могло такое породить.

Подсознательный же идеал барокко, - в таком стиле работал Веласкес, - был по сути соединение несоединимого: воспевать чернь, издеваться над знатными.

Веласкесу подвернулся случай безнаказанно осмеять королевскую чету. (Та и объективно была нехороша. Но положение…) Случай состоял в том, что всё не рождался наследник престола. И чета решила назначить престолонаследницей дочку. Что, мол, поделаешь. И, чтоб увеличить её престиж заказали Веласкесу портрет, ну с собой дорогими, конечно. А Веласкеса озарило, что тут – шанс безопасно нарисовать чету маленькой, а дочку и всяких мелких – на первый план. Шанс он претворил гениально: в зеркальном-то отражении чета будет маленькой. Вот он и нарисует на первом плане пажа, несущего инфанте знак её престолонаследия, и другую мелочь придворную, даже и собаку, смотрящими на чету, а чета, мол, за спиной зрителя находится и только в зеркале отражается. Физически нет её. Ничтожества они – чета, вот так и нарисованы.

А рисование – процесс долгий. И – бац – родился мальчик. Заказ отменили и велели уничтожить, как опасный для жизни дочки.

Веласкесу же было жаль уничтожать выраженное “фэ” ого кому. И он попросил дать ему время подумать, что делать. Ему разрешили. И он взял и вместо пажа нарисовал себя перед мольбертом с холстом (видном с обратной стороны).

Насмешка проскочила незамеченной! Дорогая дочка на первом плане…

http://art-otkrytie.narod.ru/slovo.htm

Время создания “Слова о полку Игореве”, 12 век, самое начало феодальной раздробленности, как раз и доказывает, что идеал единства, государственности Руси как раз и был в подсознании автора и больше ни у кого. Потому-то “Слово” и гениально.

http://art-otkrytie.narod.ru/maiakov6.htm

Теоретик Смирнов одним местом начала своей книги “Смысл как таковой” подвиг меня написать указанную выше статью. А в середине книги у него есть фраза: "…футуризм вовсе отказывался искать сигнальные функции у физических объектов”.

Я подумал: чушь же. Творческие люди – а футуристы тоже творческие – всегда в чём-то снаружи (физическом) видят образ для того, что в душе бурлит. – Как мог не болтун Смирнов такое ляпнуть? – И понял: он же не оперирует, как я, подсознательным идеалом.

Смотрите.

Маяковскому было не дано осознать, что он применил киносредство (смену планов {прищурилась / глазища}) в... литературе.

(Это заметил Смирнов)

Для сознания Маяковского был совершенной случайностью тот факт, что он применил ТАКИЕ слова.

(А факт тот, что получилось-то хорошо почему-то.)

Почему?

Потому что глубочайший смысл (тут я погружаюсь в подсознание Маяковского). Маяковский – против войны. Он презирает тех, кто за. Кто слепые. Не видят, что Каин на том свете с Христом играет в шашки, а не воюют.

Слепость – прищурилась.

Надо для него плохое, балаганное средство применить. Кино тогда было балаганом. Надо применить для охаивания патриотов киномонтаж крупного и дальнего планов.

Это была работа подсознания-гения.

А для сознания это результат немотивированного выбора. Значит, случайного.

Слово прищурилась не причинно, мол, потянуло за собой слово глазища.

Оба слова – физические объекты. Сигнальных друг для друга функций у них нет (одно причинно не тянет другое {для сознания, но не для подсознания}).

То есть получаем:

"футуризм {сознание футуриста} вовсе отказывался искать сигнальные функции у физических объектов".

Что и написал Смирнов.

Так это потому, что он не оперирует подсознанием.

И, поскольку я им оперирую, и благодаря этому, сумел понять ход мысли Смирнова, написавшего не тае что-то, постольку я прав, что подсознательный идеал существует и в самом деле.