С. Воложин
Бойс. Евразия.
Прикладной смысл.
Пора немцам опять становиться сверхчеловеками, попирающими большинство – мещан. |
Горе от ума
Иногда, чтоб понимать, что я читаю, мне приходится отвлекаться на чтение статей и книг авторов, чьи мысли употребляет тот основной автор, которого я читаю. И очень часто у тех, вторичных, всё понятно, а у первого по-прежнему не очень.
Вот теперь я читаю Хлобыстина об искусстве. И он пишет:
"…был русский авангард, его сменяет социалистический реализм, параллельно которому во второй половине века вызревает нонконформизм. В итоге нонконформизм побеждает и, в лице Ильи Кабакова, реабилитирует русское искусство перед мировой общественностью от тоталитарного клейма, подобно тому, как это сделал Бойс с немецким искусством”.
Я вник, кто такой Бойс, и, по-моему, такая надуманность не может быть из глубины души, не может быть рождена подсознательным идеалом (как я вычитал – желания освободиться немцам от кошмара войны).
Вот пример.
Бойс. Евразия. 1966.
Это второй вариант произведения. Первый был не такой. Фото его нет. Он назывался “Сибирская симфония, часть 1”. Вот его описание:
"…тушка зайца висела, прикрепленная к школьной доске, пока Бойс исполнял на рояле собственное сочинение вперемежку с фрагментами пьес Эрика Сати, между роялем и зайцем была, как электропровод, натянута проволока, в финале Бойс разрезал заячью грудь и вынул сердце, словно бессмертное сердце Шопена” (https://www.kommersant.ru/doc/4792975#id2054212).
В смысле – возродил себя к нормальной жизни.
Вот описание второго варианта, фото которого выше:
"Итак, у нас есть классная доска, которая образует здесь фон, а затем деревянные колышки, на которых установлен мертвый заяц, а затем у нас также есть треугольник из войлока и жира…
…Бойс сел за большой рояль и сыграл произведение классической музыки — отсюда и ссылка на симфонию, которую мы имеем в названии…
Затем он встает и подходит к доске, которая находится в глубине сцены. Он оседлал зайца и установил его на доске. Затем происходят различные события. У нас не так много документации, но мы думаем, что в разные моменты спектакля он писал сообщения на доске и стирал их, и писал другие сообщения; и он вел себя так, будто читал лекцию. Он также разговаривал с зайцем, двигал его, шептал ему что-то и взаимодействовал с ним…
Бойс был заядлым читателем немецкого философа Фридриха Ницше. В сочинениях Ницше он говорит о расколе, который он усматривает в обществе между дионисийским и аполлоническим. Итак, аполлоническое есть царство разума, тогда как дионисийское есть царство души. Напротив, это иррационально, это страстно; это духовно. И Ницше замечает несоответствие между этими двумя понятиями, он чувствует, что культура отдает предпочтение этой аполлонической рациональности. И Бойс с ним согласился. И Бойс подумал, что нам нужно исправить это, что нам нужно вместо этого отдать предпочтение дионисийскому, и мы на самом деле видим здесь элементы обоих.
Итак, с одной стороны, у нас есть классная доска, которая является фоном, она функционирует как холст, на котором все это происходит. А то, как Бойс пишет мелом на доске, может навести нас на мысль о профессоре, читающем лекцию в университете. И действительно, Бойс в то время был профессором Дюссельдорфского университета, но он рассказывает о своем самом раннем опыте работы в академических кругах и о невероятном разочаровании в той узкой области знаний, которая была представлена. В каком-то смысле он разыгрывает свою роль профессора, но в то же время издевается над ней. И, конечно же, научное сообщество является своего рода воплощением рационального способа передачи знаний от одного поколения к другому в рамках нашей культуры.
А еще у нас есть мертвый заяц, и заяц установлен на этих деревянных кольях и призван вызывать ассоциации с древними обрядами, племенными обрядами жертвоприношения животных. И Бойс очарован этими древними ритуалами, племенными ритуалами, тем, что он называет в то время “примитивным”. Итак, эти два разных способа мышления — духовный, интуитивный и интеллектуальный — сливаются воедино в этой единой композиции.
Вы также заметите, что он использует эти очень острые углы с войлоком и жиром, так что у вас есть эти треугольники, и градусы этих углов на самом деле написаны здесь, на доске. Таким образом, “град филцвинкель 32” относится к степени угла в треугольнике с войлоком, тогда как “феттвинкель” относится к степени треугольника с жиром. Итак, у вас есть эти материалы, заключенные в эти очень жесткие треугольники, и при этом сами материалы невероятно органичны. А так жир податлив, гибок, меняется в зависимости от тепла. Войлок создается путем прессования волокон, а не строится из перпендикуляров посредством основы и утка, так что возникает это столкновение органического, а затем геометрического и рационального…
Вы заметите, что внизу он также написал “Temperatur Celsius” и написал “42 градуса”, это на самом деле температура в градусах Цельсия при высокой человеческой лихорадке, и он очарован этой идеей температуры как способности вызывать изменения вещества и того, как этот жир, подобно воску, изменится, если его нагреть. Здесь он находится в холодном твердом состоянии, но при нагревании становится жидким. И Бойс распространяет эту метафору на всю человеческую психику. Он думает о ее потенциальности, о ее способности изменяться под воздействием тепла. И мы вернемся к этому моменту через некоторое время.
…есть также очень личное повествование, которое мы можем прочитать здесь, относящееся к автобиографии Бойса, которая сильно повлияла на виды объектов и материалов, которые он будет использовать в своем творчестве. Бойс был летчиком-истребителем у немцев во время Второй мировой войны, и в 1942 году он утверждает, что его самолет действительно был сбит где-то над Крымом. Затем он разбился, и Бойс был единственным выжившим в крушении, и его спасло от этого предсмертного опыта кочевое племя из Сибири, известное как татары, которые пришли и фактически завернули Бойса в жир и войлок, чтобы поднять его. его температура тела, которая была опасно низкой, и реанимировать его, вернуть его к жизни. Эта чрезвычайно поучительная история была поставлена под сомнение учеными, и вполне вероятно, что она была почти полностью сфабрикована. Однако, вне зависимости от этой выдумки, эти материалы были для Бойса связаны с этой реанимацией, с этой идеей метафорического перерождения. Это были живительные материалы. И вот теперь эти предметы начинают приобретать новый смысл. Евразия на самом деле относится к области, где Бойс предположительно совершил аварийную посадку, а затем был спасен. Его завернули в жир и войлок, а температуру тела подняли, чтобы реанимировать.
Чтобы вернуться к мертвому зайцу, который находится в самом центре этой композиции, Бойс часто использовал мертвых животных или, по сути, живых животных в своих работах. Он говорил о том, что даже у мертвого животного, возможно, больше интуиции, чем у многих живых людей. Поэтому он очень верил в животный мир и в тот факт, что животные более гармоничны с природой, чем люди, которые были слишком увлечены рационализмом цивилизации, этим аполлоническим интеллектом, а не дионисийским желанием. Итак, Бойс считал себя шаманской фигурой, фигурой, которая могла бы служить посредником между миром животных и миром людей…
…другая роль шаманской фигуры, помимо общения с животными, это целитель, а Бойс считал себя целителем и широко мыслил о роли художника как культурного целителя. Он считал, что художник, по сути, способен вести культуру в будущее, достигать катарсиса, исцелять психику, и я думаю, что мы должны думать, в частности, о культурном контексте Бойса: помните, что он живет в Дюссельдорфе в Западной Германии.
Во-первых, Германия в то время была разделенной Германией, и поэтому она разделена на Восточную и Западную Германию, и поэтому это разделение композиции, по существу, на две части, и эту идею Евразии, Европы и Азии, мы также можем подумайте о Восточной и Западной Германии и объединении этой разделенной страны. Кроме того, послевоенная Германия была местом, которое в то время серьезно нуждалось в исцелении. Это было время, когда большинство художников либо работали в невероятно невозмутимом, нейтральном стиле <…> в абстрактной живописи. И в каком-то смысле с этим можно связать определенную степень эскапизма, бегство от невероятно болезненного культурного наследия Второй мировой войны, и Бойс действительно отличался от своих современников тем, как он начал говорить о культурном исцелении примирения с прошлым” (Гуглоперевод из https://media.wwnorton.com/thameshudson/gatewaystoart2/vid/MoMA/MoMA_th_beuys_urasia_mp.htm ).
Мне кажется, не нужно особо доказывать, что такое, пусть и сложное, но рациональное ассоциативное построение может родиться только в сознании. Хоть самые первые импульсы (восстановление прав природы, повергнутой умом, красиво говоря, а некрасиво: даёшь сверхчеловека, властвующего над простыми людьми – недоницшеанство {см. тут}), да, подсознательным идеалом могут быть рождены. Хотя… Всё ж началось с чтения Ницше. Т.е. и самое-самое начало было словесным, значит осознаваемым. Достаточно просто вчитаться в несколько мутную концовку. – Поясню. Выше предъявленная картинка – скан с ролика, выполненного в 2015 году. Та же дата стоит под текстом, гуглоперевод которого я привёл
Это через год после 2014, Русской весны, возвращения Крыма в Россию. Исцеление немцев от прошлого это исцеление от вины перед всем человечеством и особенно – перед Россией.
В самом деле… Кто спас Бойса-лётчика? – Крымские татары, многие из которых вели себя с гитлеровцами как коллаборанты. Вот и здесь… Предположительно далёкий от аполлонической европейской культуры народ, выходец откуда-то из Азии. Дионисиец.
Так, оказывается, уже в 1963 году немецкая реакционная исключительность начала поднимать голову.
Книга Хлобыстина, в которой я наткнулся на похвалу Бойсу, вышла в 2017 году. – Вопрос: как такой эрудированный человек проморгал реваншистский дух Бойса?
Хорошо. Пусть ему безразлична политическая ориентация Бойса. Мне самому она б была безразлична, если б странности для своего времени его “текста” шепнули мне, что они родом из подсознательного идеала Сверхмещанина (таковым оказывается сверхчеловек, живя в Этом мире без стремления в метафизическое иномирие). Но они мне не шепнули этого. Наоборот, шепнули, что это всё от сознания. – У меня что: вкус лучше, чем у Хлобыстина?
Или Хлобыстин просто проявил халатность?
Подозрительно, что и Кабаков не дотянул до создания произведений родом из подсознательного идеала (см. тут). Тоже от ума у него всё.
Совсем странно… Это уже вторая промашка Хлобыстина.
14 август 2022 г.
Натания. Израиль.
Впервые опубликовано по адресу
https://dzen.ru/a/YvlD32anQU-J76RQ
На главную страницу сайта |
Откликнуться (art-otkrytie@yandex.ru) |