Из переписки о файле Наталия Гойхман
- Для постороннего читателя может быть и не надо предисловий? Не знаю. По крайней мере - не надо личных деталей в предисловии.
Контраст, конечно, придает: твой тяжеловесный стиль и Наташин легкий :)
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
- Я с удовольствием прочитал вторую часть про Наташу. С удовольствием читал то, что написал Валерий. Какой-то дых эпохи, свежесть в этом есть, того, что это про Наташу.
Что мне нравится меньше, так это твои попытки политизировать это.
*
- У меня в связи с вашей всегдашней дипломатичностью возникла мысль по противоположности.
А не могли б вы съездить мне по морде, фигурально выражаясь?
Честно.
Я б вам сказал адрес, а вы б нашли время, всё б прочли и сказали мне, как есть.
Я нетипичную для себя штуку сделал и мучаюсь по массе поводов.
А?
Мыслимо у вас - со временем, с терпением и с беспардонностью?
Вот без всякого уважения, которое принято писать в конце писем.
Семён.
- Здравствуйте, Семен. Конечно, присылайте ссылку. Если смогу - прочту :))
Со временем - где и у кого его хватает?
- Пожалуйста, не стесняйтесь в выражениях.
- Семен, Вам, наверное, очень не хватает равного собеседника, живущего художественным смыслом (условно говоря), умеющего нырять за этим жемчугом, задыхающегося от недыхания под водой, плачущего от того, что очередная горсть раковин оказалось пустой, и опять ныряющего, и сообщающего о, наконец, находке, и умеющего эту находку описать, как Набоков бабочку.
Мне очень жаль, что я не такой вам собеседник.
Я давно прочитал "Наталия Гойхман. Художественный смысл её молодости".
Но сразу написать не смог, да и сейчас, честно говоря, пишу через силу. Потому что не уверен в том, что пишу то, чего от меня ожидают.
Если бы вы были другим человеком, не "искателем художественного жемчуга", то я, не критик и не писатель, СРАЗУ просто написал бы вам, что меня все это глубоко тронуло. Тем, что трогает необъяснимо, вообще, попытка продлить жизнь, вдохнуть жизнь и т.д.
"Пусть же Наташа живёт так, молодой, пусть столько живёт, сколько будут это читать люди. А её порыв, мною хоть как-то да, надеюсь, продолженный, может, сработает когда-нибудь. Ведь всё как бы повторяется – вот и в некотором смысле воскресшая Наташа людям может пригодиться".
Тем, что все это близко и мне в частности.
Для меня когда-то, среднеазиатского провинциального юношу, потрясла Сибирь, открывшая мне дверь в Россию, - моя туристическая поездка на поезде "Узбекистан" – через Киргизию, Казахстан, через всю Сибирь, до Братска. В которой было скоротечно, но бесконечно много сугубо личного на фоне природной и социальной (не знаю, какое слово подобрать) новизны, что и определило в конечном итоге мой дальнейший путь и все то, что я собой представляю сейчас (хороший или плохой, счастливый или несчастный, ценный для окружающего мира или беЗценный – не в этом дело).
Из колыбельного зноя – в прохладную свежесть Ангары, Байкала, Бирюсы.
Описания туристской повседневности… Очень близко, хотя туристом, в спортивном смысле, не был, но в духовном – невозможно было не стать студенту Тюменского института, для которого все практики, стройотряды, шабашки имели одну географию – сибирский Север, тогда еще дикий.
Короче, всего не расскажешь, да и не нужно, наверное. Прочтение дневников, ссылки, музыка, фото и даже перевод на украинский – это гамма чувств, открытий, заметок, наметок и прочее. Я ленюсь мемуарничать, и даже боюсь (за время и за сердце) надеясь вложить свое - в холодное, в художественное, да так, желательно, чтобы никто не "уличил" потом: да это он сам, да это все с ним, он ведь был-жил там-то и т.д. (Понимая, впрочем, что желательность – пустое, что нельзя "неуличиться": человек – не ангел). Глупость, конечно, но мне так нравится, стараюсь жить свободно, как нравится, благо, в творчестве это возможно, пусть путем жертв, зато ни у кого не спросясь и ничего не прося.
"Художественный смысл молодости"? Да, мне кажется, что это удачное для ВАС название. Смысл - не песен, не дневников и даже не туризма. Хотя последнее (вы об этом упомянули) – очень, мне кажется, точно. Такой же смысл я увидел в тогдашнем Севере советского периода: в бродягах, бичах, шабашниках и пр. Именно поэтому и видел для себя единственным местом тогдашнего обитания, выбирал на распределении совершенно осознанно – самую северную точку, Надым.
"И поменьше обращай внимания на свою ранимость. Человек может вынести в 1000 раз больше.
Я тебе скажу, какой я хочу жизни.
Я хочу жить в Сибири, на Севере"
- Большое вам спасибо!
Извините за отнятое время отвечать (читать, можно понять, вам было не в тягость, ибо во многом близкое оказалось).
Но вы ошиблись, если подумали, что я ради художественности это опубликовал и что о художественности ждал вашего мордобоя.
Художественности маловато там. И я просто чувствовал себя связанным даже чисто внешним, оформительским шаблоном подавляющего числа моих файлов на сайте.
Я ждал мордобоя морального лично мне – за публикацию без разрешения автора, пусть и мёртвого, но в принципе могшего перед смертью мне разрешить делать с материалом что угодно. Здесь не тот случай, что молчание – знак согласия. Я не знал о существовании этих бумаг. Щадя мои чувства, она, конечно же, молчала о них при жизни, и вероятнее всего ей стало не до этих бумаг и моих будущих при-чтении-чувств ввиду близкой смерти. И я просто ошибся, - её подруга мне после постановки в Интернет доказала, - думая, что в последних предстихах прототипом являюсь я (а там прямые слова – про бой и песню – намекающие мне: публиковать). Да ещё и публиковать по идейным соображениям, пусть и одинаковым у меня с нею. И потом: когда она умирала, вопрос публикации был крайне и крайне затруднён. Интернета мы не знали.
Для стороннего читателя, может, и гладко выглядит моё, в общем, всё же притянутое за уши, самооправдание насчёт публикации.
… один мой товарищ, учитывая то, что я считаю себя человеком публичным и молчаливо обязавшимся перед публикой быть прозрачным перед нею, НЕ сказал мне, что я не мужчина и просто подлец.
Я рассчитывал на вас. Потому просил не дипломатничать.
Прошу второй раз.
- Семен, я думаю, что вы все правильно сделали. Интуиция, ничего более.
Ведь никто кроме вас не знает всего.
Мнение детей... Дети не имеют больше прав, чем иные близкие люди, чем вообще люди. Да, вот так, понимаю, что говорю крамолу. Но когда дело касается, как вы говорите, художественного смысла жизни, трудно оставаться в юридических рамках.
Когда я вижу погосты, меня посещают много чувств, палитра - вся, уровень освещенности (от белого света до темноты), но одно чувство конкретно-тягостное: сколько "смыслов" кануло в безвестность, растворилось во времени, истерлось в неумелых руках юридических потомков, истлело на равнодушных полках. Несправедливо.
Вы, в вашем случае, справедливы.
- Я может старый слезливый старик, но я до слёз тронут вашим письмом. Чертяка вы! Круто сказали.
К объекту переписки: файлу Наталия Гойхман