Сам я преклоняюсь перед абсолютностью. В частности, художественным считаю то, что движимо подсознательным идеалом автора (в виде вдохновения, содержательно идеал сознанию не открывающий и всё-тут). И это, считаю, областью неприкладного искусства. А в прикладном замысел сознания сознанию дан. И у меня загвоздка с не первыми произведениями человечества. С первыми всё в порядке. Они синкретичны. То есть в них слито прикладное (спасение ребёнка от поедания стадом), неприкладное (МЫ – люди, они {шерстистые внушатели, внушающие бесшёрстным внушаемым отдать ребёнка} – не люди) и выражение радости жизни. Так вот загвоздка с этой третьей функцией, когда искусства разделились: радость жизни осознаваема или подсознательна?

Она, как внеисторичная, так незначима сравнительно с историчными двумя сёстрами… а мыслимо думать по-разному.

Мне, как экстремисту в деле пропаганды ценности неприкладного искусства с его подсознательным идеалом, хочется отлучить выражение радости жизни от выражения подсознательного идеала. Хочется думать, что это продукт сознательного выбора. Один из целого букета замыслов сознания.

Другое дело, что я за талант считаю наличие другого подсознательного, обеспечивающего эстетическую ценность (органическую целостность: когда в каждой детали виден замысел относительно целого произведения).

С помощью таланта создавали эстетическую ценность творцы под маркой соцреализма.

Например, Николай Островский, взявшись воспеть верность идее коммунизма в романе “Как закалялась сталь”. Идея эта не была его подсознательным идеалом. Она была его идеалом вполне осознаваемым. Спас роман талант. Только подсознание могло выстроить, например такую длинную цепь (самоцитата):

“Какие препятствия ни возникают (усталость, не прислали смену, беспартийные бросили работу, один из банды Орлика приехал, выстрелил в воздух и велел к вечеру всем отсюда убраться, напала вся банда, но строители смогли отстреляться {узнав о банде, им привезли оружие и боеприпасы}), встал непреодолимым препятствием для рытья лопатами холм – привезли динамит и холм взорвали, ударили морозы – в ответ соревнование {отличившаяся группа уезжает в город}, занесло всё снегом – откапывают, начался тиф – оставшиеся не сдаются, им присылают на помощь студентов), - какие препятствия ни возникают – они преодолеваются. – Дух захватывает”.

А теперь вернёмся к выражению радости жизни.

В ХХ веке к нему как к самостоятельному течению пришли предатели импрессионизма. Например, Дали (см. тут). Если обычный импрессионизм рождён подсознательным преодолением ужаса жизни при империализме: выражает хвалу абы какой жизни, то преданный импрессионизм выражает просто радость жизни. К нему, называемому теперь новым импрессионизмом, пришёл Герасимов. И вот “И. В. Сталин и К. Е. Ворошилов в Кремле”. Вернее, над Кремлём. На уровень третьего этажа поднята улица Боровицкая, по которой гуляют два вождя после дождя. А одна из решёток ограды отсутствует. И заметивший ёрничает, что заметь кто такую опасность (могут же упасть вожди с такой высоты), Герасимову б не Сталинскую премию дали, а в тюрьму б посадили.

И это вполне вписывается в порочную теорию “большого времени” М.М. Бахтина: дескать, каждое время по-своему толкует произведение искусства.

А когда победит в общественном мнении более адекватная мысль, что художник, что хотел “сказать”, то и есть художественный смысл произведения, - когда эта мысль победит, то ёрничающий заберёт свою насмешку назад.

Почему?

Потому что это ж гениально: приподнять улицу на 30 метров и ликвидировать аллею деревьев, закрывающую панораму вдаль,

и тем обеспечить вид на красоту Кремля и Москвы с птичьего полёта. Ведь цель – радость!* Она достигнута.

Я вот только не знаю, с помощью какого подсознания: того, которое обеспечивает выражение радости жизни наряду с обеспечением выражения подсознательного идеала (1), или того, которое, талант, обеспечивает “в каждой капле вкус моря” (2).

(Любой вариант заставил меня выше поставить кавычки: хотел “сказать”. Ибо подсознательное слов лишено.)

То же рассуждение относится к выламыванию одной секции ограды. Это обеспечивает видимость зрителю Москвы-реки, то есть красоты, неотделимой от радости жизни.

Мне б вот только определиться, что обеспечивает выражение радости жизни, - я б был кум королю со своей любовью к абсолюту. Никакие политические повороты при этом не влияют же на оценку художника. Талант есть талант, хоть не рисует по вдохновению.

Впервые опубликовано по адресу

https://dzen.ru/a/Y1rFcM8LrkR7RbwD

- Деревьев как раз почти не видно. Они не имеют значения, спрятанные за оградой. Но я согласен, что ошибся, что картина написана, чтоб выражать радость. Она написана, чтоб проиллюстрировать в 1936 году утверждение Сталина, что социализм в основном построен:

"Наше советское общество добилось того, что оно уже осуществило в основном социализм” (https://new-rabochy.livejournal.com/346535.html).

Раз УЖЕ построен, то осталось теперь только построить коммунизм, образом которого является даль, видная таким провидцам, как вожди. Вот, чтоб дать образ этого видимого уже вождями коммунизма, Герасимов и вознёс улицу Боровицкую на 30 метров и выломал ограждение.

Для “как жизнь” не нужно было врать про жизнь поднятием улицы и выламыванием ограды. Вот это отступление от жизни называется симплификация, "какая сводится к отбрасыванию (к устранению) второстепенного и к отбору первостепенного (существенного, выразительного)” (https://imwerden.de/pdf/evreinov_otkrovenie_iskusstva_2012__izd.pdf).