Это – второй заход в попытке “понять” художницу Булгакову.

В первом я сам себя стращал, что безнадёжно такое “понять”. Даже если что-то нафантазируешь, будто видишь. Когда каждые две точки (на неуменьшенной копии) мерещатся глазами.

Узнал я о существовании Булгаковой из книги Манина “Русская живопись XX века” (2007). То есть о последнем “Гоголе” Булгаковой он не знал. Но в его писаниях о ней есть одно слово, которое мне представляется верным – абсурд. Я понимаю так: абсурд у художницы из-за абсурдной жизни.

В 1980-м был абсурд лжесоциализма, в 2008-9-м – абсурд (с оставшейся советской точки зрения) капитализма (в 2008-м мировой кризис начался). Только раньше, в СССР, надо было не впадать в абстракционизм или что-то подобное, чтоб иметь хоть какую-то карьеру, а теперь – можно.

Соответственного она себе подобрала и персонажа – Гоголя. Тот – под конец жизни особенно – тоже, наверно, считал жизнь поворачивающей к абсурду, ибо она не подчинялась его попыткам как-то людей удержать. Конкретнее: Россию – от скатывания в капитализм. Вспомните сарказм его по отношению к своему персонажу, предпринимателю Чичикову. Вспомните, что он сжёг второй том “Мёртвых душ”, где Гоголя потянуло заразить людей позитивными примерами (см. тут).

Дальше Гоголь стал доходить до абсурда. Проповедовать христианские доблести стал, что было чуть не сумасшествием с точки зрения прежних своих как бы единомышленников. Да ещё и своим примером – постами. От одного из них и умер. Считал, что в прежних своих, художественных, произведениях развращал молодёжь (он же, уходя из романтизма к реализму, давал безбожному романтизму полную волю, зная, что своим реализмом фантазию поставит всё же на место, место ерунды).

Вот Булгакова в 1980-м и нарисовала Гоголя самим собою спелёнутым и внутренне отвергающим аморальные образы, им порождённые. Плохо ему, бедному. Неустойчива его фигура. Чуть не падает. Подлокотники кресла аж подталкивают. Свеча потухла. Аморальные образы лезут через окно, и уже один пробрался в комнату. Гоголь бессилен. Зелёный и фиолетовый цвета внушают тоску. И сам себя довёл!

И правильно сделал! Это лучше, чем, как Окуджава, приспособиться и из левого диссидента стать правым, дело которых – капитализм – есть шанс вот-вот продавить-таки. Лучше смерть!

А в варианте 2008-9 годов – лучше сумасшествие, чем благополучие в таком аду. Что лучше, “говорит” преобладание красного.

Интересно, можно ли увидеть замеченную Маниным самонеустойчивость Гоголя 1980го года в более ранней работе Булгаковой?

Тут другой оттенок – тупик. Сам себя загнал в тупик. Своей моральной взыскательностью. – Вот куда он идёт, удирая от своих развращающих молодёжь персонажей? Лоб же сейчас разобьёт, святой человек.

Тут Гоголь это, наверно, удирающий человек слева. Он в ужасе, кого породила его фантазия. И тоже мимо двери устремился. Цвет всего – отвратительный. И всё какое-то… приближающееся к абсурду. Как всё в действительности и того, и этого веков.

А вот тут неустойчивость выражена как-то совсем по-детски – Гоголь на высоких каблуках. Это при том, что "нездоровое увлечение “высокой модой” осуждала православная церковь” (https://masterok.livejournal.com/1476568.html). – Наверно, по недоразумению нарисовано. Или это момент грехопадения Гоголя изображён?

В любом случае – какая-то убогая образность. Понятно, что от такой потянуло в абстракцию.

Но вряд ли там Булгакова переменила своё отношение к Гоголю, как к трагически желающему спасти Россию от надвигающейся стихии низкого, корыстного. Оно неодолимо в обозримом – и даже далее – будущем. И я против такого мнения:

"Современной художнице удается передать почти невозможное – трагедию несения чудовищного дара творчества, прозревающего адовы круги и освобождения во имя божественного путем очищения от плодов своего творчества” (Ольга Томсон. http://bulgakova-sitnikov.com/ru/bio-and-articles/nikolai-gogol-and-olga-bulgakova.html).

Оно какое-то “лобовое”: “фэ” художницы налицо, значит, автор о Гоголе скорбит как о свихнувшемся, предавшем художественное ради “высшего”. Словно Булгакова – Белинский. – А ей жить не хочется ото всего вокруг, как и Гоголю тогда.

Насколько принципиально настроена против индивидуализма Булгакова, говорит одна абстрактная картина.

Вот нет, мол, чтоб слиться в одно, раз тянет друг к другу – людей, народы – нет. Каждый границу другому ставит. Двойная получается граница. А что это – плохо, говорит неприятный цвет объектов. А что здесь инерция из, пусть и лже, но социалистического прошлого, говорит название серии.

Правда, абстрактный стиль, в принципе на индивидуума ориентированный, как-то не подходит для выражения коллективизма. Другие абстракции Булгаковой я понять не могу.

Горе несовместимости, что ли, тянущихся друг к дугу… – Не знаю.

Вообще, абстракционизм как-то не вяжется с выражением коллективизма. Может, потому Булгакова на нём не задержалась.

Впервые опубликовано по адресу

http://newlit.ru/~hudozhestvenniy_smysl/6232.html