С. Воложин
Коржев. Беседа
Художественный смысл
|
Близость стояния врагов есть признание провала наскоком взять коммунизм. |
Что, если это иллюстрация?
Я хочу говорить о вот этой картине Коржева.
Беседа. 1980 -1985.
Мог ли Коржев в 1980 году прочесть в том же году вышедшую во Франции на русском языке книгу Бажанова “Воспоминания бывшего секретаря Сталина” (1930 и 1977)?
Или это у него совпадение с такой вот цитатой из этой книги:
"Чего Ленин хотел? Конечно, осуществления коммунизма. К этому после взятия власти Ленин и его партия шли напролом. Известно, что в течение трех-четырех лет это привело к полной катастрофе. В позднейших партийных изложениях это стыдливо изображается не как крах попытки построения коммунистического общества, а как крах "военного коммунизма". Это, конечно, обычная ложь и фальсификация. Провалился в эти годы коммунизм вообще. Как Ленин принял этот провал?
Официальные ленинские выступления говорят о том, как Ленин вынужден был изобразить отступление партии перед провалом. Меня интересовало, что Ленин на самом деле об этом провале думал. Ясное дело, откровенные мысли Ленина могло знать только его ближайшее окружение, в частности, две его секретарши…
И наконец смог поставить вопрос, что Ленин на самом деле думал о НЭПе, считал ли он, что мы перед крахом коммунистической теории или нет. Секретарши сказали мне, что они ставили Ленину вопрос именно так. Ленин отвечал, им: "Конечно, мы провалились. Мы думали осуществить новое коммунистическое общество по щучьему велению. Между тем, это вопрос десятилетий и поколений. Чтобы партия не потеряла душу, веру и волю к борьбе, мы должны изображать перед ней возврат к меновой экономике, к капитализму как некоторое временное отступление. Но для себя мы должны ясно видеть, что попытка не удалась, что так вдруг переменить психологию людей, навыки их вековой жизни нельзя. Можно попробовать загнать население в новый строй силой, но вопрос еще, сохранили ли бы мы власть в этой всероссийской мясорубке".
Я всегда думал об этих словах Ленина, когда через несколько лет Сталин начал осуществлять всероссийскую мясорубку, загонять народ в коммунизм силой. Оказалось, что, если не останавливаться перед десятками миллионов жертв, это может выйти. А власть при этом сохранить можно. Ленина остановил Кронштадт и Антоновское восстание. Сталин перед Архипелагом Гулагом не остановился.
Интересная деталь. Я хотел узнать, какими книгами чаще всего пользовался Ленин. Как мне сказала Гляссер, среди этих книг была "Психология толпы" Густава Лебона. Остается гадать, пользовался ли ею Ленин как незаменимым практическим ключом к воздействию на массы или извлек из замечательного труда Лебона понимание того, что, вопреки наивным теориям Руссо, то сложное вековое переплетение элементов жизни декретами фантазеров и догматиков изменить совсем не так легко (отчего после всех блестящих революций и возвращается всегда ветер "на круги своя")” (http://lib.ru/MEMUARY/BAZHANOW/stalin.txt).*
Почему мне кажется, что Коржев нарисовал именно мысль Ленина о будущем?
Если подойти наивно-реалистически, то в гражданскую войну такой сцены быть в принципе не могло. Церковь (а ведь мы видим именно церковное окно, полузабитое уже почерневшими от старости досками), - церковь, подумав, что новая власть недолго продержится, пошла на конфронтацию с властью. После гражданской войны произошли Кронштадское и Антоновское восстание и внутреннее признание Лениным провала дела коммунизма из-за инерционности менталитета. А церковь к тому времени как раз отступила. То есть, если наивно-реалистически, то нарисован именно момент осознания провала ломать жизнь через колено.
Но. В какое время это нарисовано! – Самый-самый застой. Самое-самое накопление контрреволюционных сил. В момент окончания картины до 1991-го оставалось 6 лет. До катастройки, так называемой, – вообще года два.
И если Коржев – мудрец, то он провидел и этот новый переворот, опять не считающийся с менталитетом, и новое разочарование.
Я не мудрец. Я лишь как риторическую фигуру речи пускал в те же годы по отношению к своим подчинённым, дескать, вы живёте в раю, и вас так же выгонят из рая, как Адама с Евой (они читали, болтали, вязали, бегали по магазинам, а не работали, и их нельзя было уволить: была власть трудящихся всё же).
Но если даже такой вот я как бы угадывал будущее, то почему в настоящем предчувствии отказывать мудрецу?
И тогда отпадает вопрос, вынесенный в заголовок.
Это обыкновенный реализм**, понимаёмый как открытие в социуме того, что никому, кроме художника, ещё не видно. Может, ему самому в словах “не видно”. А – только в образах. Менталитет – в образе слепого. Левые реформаторы – в образе Ленина. И чем неожиданнее образ – тем ближе к гениальности художник. Можно даже чуть преуменьшить эту близость: левыми ж называли себя (и долго никто не удивлялся) контрреволюционеры Ельцин и компания (если Ленина называть революционером).
4 февраля 2015 г.
Натания. Израиль.
Впервые опубликовано по адресу
http://www.pereplet.ru/volozhin/281.html#281*
- Автор эссе не разбирает картину. Его, автора, интересует, что же на самом деле думал Владимир Ильич за пируэт с НЭП-ом.- Прав ли я, что ввёл сокровенную мысль Ленина в искусствоведческий разбор? Что говорит мой бог Выготский? “Мысль в литературном произведении 1) или такой же материал, как произносительная и звуковая сторона морфемы, 2) или же инородное тело”.
Так это – в литературном. А я-то мысль ввёл касательно произведения живописи. Вообще безобразие! Да?
Я защищусь, если позволите.
По Выготскому произведение неприкладного искусства существует только в голове восприемника. И больше нигде! В книге его – нет, даже и в качестве литературного произведения! В картине его – нет, даже и в качестве живописного произведения!
Представляете? Произведение неприклалного искусства есть только в голове восприемника.
И состоит оно там, в голове, из: 1) сознанием воспринимаемого “текста” и 2) подсознанием выданного смутного переживания (катарсиса).
Можно детализировать первое. Оно состоит из: 1А) осознавания текстового нечто + 1Б) сознавамого сочувствия этому нечто + 1В) осознавания текстого антинечто + 1Г) сознаваемого сочувствия и этому антинечто.
Подсознательный катарсис получается от столкновения противочувствий.
А потом случается акт последействия искусства: вас озаряет (словами), что было в качестве подсознательного (катарсиса).
Вот это последнее я и ввёл в виде слов Ленина – акт последействия искусства.
Я представил синтез, не проделав предварительно анализа. Или, как иносказательно выразился оппонент: "Автор эссе не разбирает картину”.
В оправдание могу привести примеры, что так, бывает, поступают и очень крупные личности (см. тут про Фомичёва).
Какие “текстовые” элементы, да ещё и противоречивые, побудили меня написать статью так, как я её написал? Близость стояния (друзья!) врагов (сторонника новации наскоком, коммунизма, и представителя навыка вековой жизни, неизменяемой наскоком). Хорошо одетого победителя и плохо одетого побеждённого… Озадаченного победой и торжественного в поражении…
Я виноват, что не довёл анализ до такой степени – до выявления “текстового” противоречия? Виноват. Но можно меня и простить: это ж очевидно и без анализа.
Ну а виноват я, что в конце включил в анализ дату создания и перешёл к злобе дня даты создания? – Совсем не виноват. Потому что катарсис уже был раскрыт.
Но зато виноват плюющий вообще на эстетический момент.
Кто мы, когда касаемся произведения искусства? – Только говоруны про политику?
6.03.2015.
**
- А почему тут не сюрреализм?- Сюрреализм в самом деле тоже беспощаден в трезвости по отношению к действительности. Но для сюрреализма вопрос решён окончательно: в мире царствует Зло. И если этого сюрреалист не приемлет, то, может, он революционер? – Нет. Революционеры – исторические оптимисты (после революции наступит победа идеала Добра; как и первые христиане – после скорого второго пришествия Мессии наступит царство Божие). А сюрреалисты не такие наивные, как революционеры или первые христиане (Зло – Абсолют; оно – неустранимо в мире). И их неприятие существующего положения дел гораздо острее. Они доводят своих восприемников до состояния предвзрыва такой силы, что в результате взрыва (по инерции от отвергаемого христианства) мечтается не мир, а какое-то иномирие. Оттого сюрреализм – это вид ницшеанства.
Эмблемой сюрреализма считается кадр из фильма Бунюэля и Дали “Андалузский пёс” (1928) – см. http://tfilm.tv/8821-andaluzskiy-pes.html Там крупным планом на весь экран
показан кусок лица от переносицы до левого виска и от нижних волосков правой брови до верхней части щеки. Глаз, в общем. И глаз этот взрезывается лезвием опасной бритвы.
Понять это может какой-нибудь разочаровавшийся в советской (а потому-де в любой) действительности Мамардашвили или подобный суперинтеллектуал.
“Вот представьте себе, что мораль зависит от успеха социального дела, в котором мы участвуем в той мере, в какой мы имеем официальные слова и официальные доктрины для построения такой морали, – морально то, что служит чему-то, так ведь? Но то, что служит чему-то, станет ведь не сегодня, а завтра (по определению – мы строим светлое будущее). Так вот, если смысл сегодняшнего выявится или появится, родится только от того, как и когда будет это светлое будущее, то, простите, тогда мы – безнравственные существа сегодня. Независимо от того, совершаем мы эмпирические злодеяния или не совершаем. У нас просто нет структуры нравственности. А поскольку она у нас все-таки есть, то это говорит о том, что действительная нравственность по своей структуре расположена (если она есть) иначе. Она не расположена таким образом во времени в последовательности…
…Могу ли я, захотев иметь мысль, этим хотением ее получить в следующий момент? Или – взволноваться, захотев взволноваться? Вдохновиться, захотев вдохновиться? Есть масса событий в мире, которые нельзя получить таким образом. Нельзя получить мысль, захотев получить мысль, и нельзя взволноваться, захотев взволноваться. То, что случится через момент, следовательно, не вытекает из того, что было перед этим”.
То есть “Даёшь непроизвольность! Свободу!”
Но это вообще. А в частности?
Луна. Сон. Луну перерезает тонкое облако. Глаз разрезает бритва. Сон. Рука, оторванная, продырявленная и облепленная муравьями, лежит на земле. Титр: “Весной…” Бескрайняя пустыня. Под палящими лучами солнца по грудь закопаны в песок мужчина и женщина. Они слепы и облеплены роем насекомых. Движения нет вообще.
Кадр почти пополам делят два пространства - небо и песок (пустыня). А в центре кадра находятся герои. Верхняя часть их тел - в “небе”, а нижняя часть - в песке. Эти "трупы" находятся и в одном и в другом пространстве. “Небо” как образ видимого, сознательного, если перевести на психологический язык. И “песок” - невидимое, бессознательное (и, кстати, никто не знает точно, что скрывает “песок”, - можно лишь предполагать). – Герои мертвы не в буквальном смысле – мертвы их души.
Глаз видит и узнаёт и ведёт к осознанию. Луна – всеобщее сознание. А внутреннее зрение ведёт в иллюзии, в тайное, невидимое, в душу. У героев нет глаз, нет проводника ни в реальное, ни в сюрреальное. Хоть сияет солнце. Смерть мужчины и женщины в том, что ничто не может попасть в их души, если проводника нет.
В Андалусии, когда умирает человек, воет пес, для того чтобы оповестить весь город.
По кому воет пес, кто умер? - Умерли эти люди, у которых нет прохода в душу. Умерли мы. Коллаж из толкования Прокоповой
http://www.kinomag.ru/review-rvz9.html).Как и любое ницшеанство, сюрреализм страшен.
А страшна ли картина Коржева?
Доверительное касание двух тел друг друга кричит, что тут не сюрреализм.
7.03.2015.
| На главную страницу сайта |
Откликнуться (art-otkrytie@yandex.ru) |