Спорю о вкусах. Слыву за то неприятным человеком. На днях опубликовал переписку об этом в месте, где большинство мою точку зрения не разделяет. Это о Высоцком. И вот эти не разделяющие – так я понял – в качестве довода против меня обменялись двумя строками. Как оказалось, из песни Высоцкого “О вкусах не спорят” (1966)::

Я не знал, кого они цитируют. Но с интернетом всё можно узнать. Оказалось – Высоцкого. Я прочёл текст этой песни и увидел, что текст полностью соответствует мнению моих оппонентов насчёт пафоса творчества Высоцкого и моей глупости думать иначе. – Думаете, получается, что я полвека Высоцкого не понимал, и теперь признаю, что был не прав? – Фигушки. Высоцкий же не поэт, а бард. У него ж есть манера текстом “говорить” одно, а интонацией – всё перевернуть наоборот. – В расчёте, что и тут надо не читать, а слушать, я послушал (тут).

И оказался прав. (ЧТД, что означает: что и требовалось доказать. Так нас в школе учил писать в конце решения задачи учитель по математике.)

Ну а я написал до. – Вы простите, читатель?

Если мне бог даст выразить словами интонации Высоцкого, надеюсь, вы меня простите.

В чём я с самого начала слышу ехидство? – Во-первых, в паузе между "тысяча” и "мнений”. И ещё в скороговорке на "тысяча” и сугубой тщательности выговора "мнений”. Это – издевательство персонажа, знающего, что изменчивость мнения – от приспособленчества мелких людей. Изменчивость – от окружения, перед которым приспособленец не то что пресмыкается, но и не представляет, что можно НЕ пресмыкаться. Но не таков персонаж. Персонаж этот – какой-то низменный блатной, который иоты понятия не имеет, какое интеллектуальное мужество надо было проявить Эйнштейну, чтоб выступить со своей теорией независимости скорости света ни от скорости источника света, ни от скорости наблюдателя (http://ritz-btr.narod.ru/matveev.html). И вот этот блатной, для которого нет законов, а есть понятия, выставляет принципиальнейшего Эйнштейна своим единомышленником.

Но надо заметить, что блатной характер персонажа проявляется раньше этого идиотизма с Эйнштейном. Уже в нежности произнесения: "закуон”, - это слышно. Закуон, что дышло, куда повернешь, туда и вышло. А чтоб он повернулся, надо с ним быть запанибрата, нежным быть. Нежносильным.

А есть в песне второй, образ автора. Он отличается от персонажа. Он произносит название песни совершенно нейтрально, сухо, даже голосом чуть пониже, чем персонаж. Персонаж – изгаляется голосом чуть повыше.

Ещё одним доказательством низменности блатного является то, как он произносит: "физицский”. И ещё отдельность произнесения рядом стоящих "всё” и "понимал”, "просто” и "другой” – того же, низменного поля ягоды. Блатной не умеет плавно петь. И он ещё и издевается над слушателями, обращаясь к ним не нормально, а: "ска-а-ажете”. Ну или берёт вас в сообщники в приятии нормальности приспособленчества вас к нему, крутящему дышло. А чтоб вы его забоялись и во всём с ним заведомо согласились, он как-то из желудка произносит второе всё: "всё-всё-о-о-о”.

Ритм блатной песни подтверждает наблюдения над произношением и интонацией.

И в остальных куплетах вышеописанное повторяется.

Из всего этого цирка следует, что Высоцкий-то исповедует не относительность, а несгибаемость. Песня шуточная и высмеивает слова песни, восхваляющие приспособленчество.

Ну как, читатель? Я доказал несостоятельность моих оппонентов?

Объективный читатель, наверно, ответит: но они ж не объективные люди, значит, они не примут ваших доводов, и вы не останетесь с признанной ими победой.

Впервые опубликовано по адресу

http://www.pereplet.ru/volozhin/827.html#827