Поступлю догматически. Раз “текстовым” признаком стиля модерн является какая-то мёртвость живого и некая живость неживого, и раз духовным признаком этого стиля является развоплощение этих “текстовых” элементов в третье, в метафизическое иномирие ницшеанское (что враг христианства), так, если Васнецов оставался верен художнику в себе, он эту враждебность христианству должен был привнести и в религиозную живопись. Не осознавая, конечно, ибо бегство из Этого скучного-прескучного мира, ввергшегося теперь в новую беду из-за индустриализации – в стандартизированную продукцию фабрик, - не осознавая, ибо это бегство было актом подсознательного идеала – этого метафизического иномирия.

Найду ли я искомые признаки?

Тут некая живость неживого видна в каком-то несерьёзном орнаменте на тёплом жёлтом фоне из тоже тёплых коричневых треугольничков, прямоугольничков и линий. В голубых цветочках на тёмно-синем плаще Мадонны, и в каких-то узорах на этом плаще, видных, правда, при изменённой яркости и контрасте репродукции.

Ну и, наоборот, мёртвость живого можно усмотреть в каком-то чуть не сером оттенке лиц и рук.

.

Тут узоры на обрамляющих колонах, на раме, а в пределах холста на подставке под ноги, на кресле, на туфлях Мадонны, на пелёнке Христа, на обшлаге рукава Богородицы и на крае её плаща. А лица, ладони и ступни по-прежнему какие-то безжизненные.

Тут тоже наиболее живы не лица и ладони, а сложно светящиеся нимбы, крылья и украшения церкви.

.

Можно ли относиться к такому анализу-синтезу всерьёз?

Впервые опубликовано по адресу

https://zen.yandex.ru/media/id/5ee607d87036ec19360e810c/eto-u-vasnecova-koscunstvo-60ffe9803295bd300b94d330