Меня попросили посчитать, сколько смыслов в такой картине.

Я ответил: “Один** – как все восхищены красотой Натальи Николаевны*. И это очевидно. И потому это даже околоискусство, ибо иллюстрация всеми знаемой мысли, а не усиление её до степени экстраординарного, то есть даже не прикладное искусство”.

В ХХ веке странным было б счесть экстраординарностью умение художника достигнуть похожести (как тут – Пушкина). Я где-то лет в 7-8 срисовал пером и фиолетовыми чернилами Льва Толстого за конторкой, а Ленина – даже и просто по памяти. Так за экстраординарность можно было счесть разве что то, что нарисовано было на газете (это было сразу после войны – бумаги купить было негде в нашем городке).

Но оказалось, что это художник Ульянов, принятый в своё время аж в “Мире искусства”. А туда иллюстраторов всеми знаемого, вроде не брали.

Или он тогда им и не был?

Обратите внимание на размашистость письма. Импрессионизм какой-то по форме. (Импрессионизм тогда был в фаворе.)

И только в нескольких местах резкость. На переносице и носу, на левом рукаве и на коленях, хоть те, наверно, дрожат: как бы не упасть.

Мне это представляется насмешливым образом того, как Ге хочет стать экспрессионистом и всё-таки не может. Что-то мешает ему полностью перешагнуть натуроподобие.

Вот сравните два крика: Ге и Мунка.

Впервые опубликовано по адресу

https://zen.yandex.ru/media/id/5ee607d87036ec19360e810c/menia-poprosili-60fbdbc4237ef80467877e4c

- Сколько я ни искал картин до 1937 года, где б были изображены вместе Пушкин и жена, я таких не нашёл. Почему надо верить, что разницу ростов скрывали?

- Признаю. Но и это лежит на поверхности, хоть я и не заметил. Так что – прикладное искусство – о, в общем-то, знаемом.