Похоже, на это в числе прочих 4-х линогравюр Сидура.

http://tsarev-alexey.livejournal.com/1228670.html

Что могу думать я, обыкновенный зритель?

Что Сидур рассуждает о Христе (раз крест там справа). Точнее – он рассуждает об обсуждающих сущность Христа. Потому сущность, что они Его вспороли и копаются. (Я, атеист, применяю заглавную букву, чтоб не оскорбить чувств верующих, раз, и потому что питаю изрядное уважение к христианству: очень уж тонкое учение.)

Судя по тому, какими мордами Сидур наделил рассуждающих

они ему ну очень не нравятся. – За что? – Может, за то, что смеют рассуждать о сущности Христа, не будучи богословами? Ведь точно не богословы – как к обычному человеку патологоанатомы относятся: сняли набедренную повязку, вспороли, как рыбу… На лицо (обычное, кстати, лицо с закрытыми глазами)

никакого внимания (а над ним же сияние, и они не видят).

Если сам Сидур верующий, то понятно это его негативное отношение к – кому? – к философам или к философствующим естествоиспытателям, так беспардонно внедряющимся в не их предмет.

Ну и как при таком рассмотрении гравюры отнестись к её создателю верующему таки человеку? – По-моему – с почтением и внутренним согласием с возмущением художника к профанирующим деятелям науки.

А что сделала “Божья воля”?

Их гениталии, видите ли, оскорбили. Ушку девическому разалеться тронуту…

Высокомудрые церковники, судя по их речам, тоже ничего у Сидура не поняли, раз говорят о необходимости цензуры перед началом выставки.

А ведь это – модернизм. Он часто “почти в лоб” (образно) выражает своё отношение. Не нравится Сидуру сотворение атомной бомбы, он любого её сотворца (что нашей, что американской бомбы) распишет так, что не дай бог.

Так это – образное искусство. Просто устроенное. И то в нём плавают религиозные люди, и нельзя ориентироваться на них при цензуре, если её и ввести. Тем паче, что существует же и сложно устроенное искусство, не образное, а противоречивое, в котором художественный смысл произведения нельзя даже образно процитировать.

Возьмите тот же "Левиафан" Звягинцева. Многие ли церковники поняли, зачем противопоставлена разрушенная церковь (приют детей) вновь построенной? Или зачем скелет кита (прибежище мальчика, единственного, кто точно знает, что отец не убивал мачеху) противопоставлен живым китам (последнее, что видела героиня, перед тем как её убил приспешник мэра), - а кит ведь это почти библейский левиафан – бегемот? Даже такой образованный церковник, как митрополит Илларион (не смог – см. тут – даже заметить это противопоставление, не то, что понять).

Так что о церковной цензуре выставок и фильмов не должно быть даже и мысли. Церковники слишком далеки от искусства, чтоб можно было к ним прислушиваться.

Впервые опубликовано по адресу

http://www.pereplet.ru/volozhin/317.html#317