Недавно со мной был такой интересный психологический эффект. Испытал я его из-за слов историка Спицына, что Ленин до Октябрьской революции не был государственником. Я ахнул и полез его проверять. Для этого понадобилось читать работу Ленина “Государство и революция” (я её никогда не читал). Став её читать, я опять мысленно ахнул: оказалось, что моё собственное сермяжное мнение, что такое настоящий социализм, оказалось написанным в этой книге. В двух словах: государство – отмирающее.

Ленин писал книгу буквально перед Октябрьской революцией, при подготовке к ней. И как только она произошла и победила, Ленин стал государственником, централистом. И за ним эта тенденция так и не прервалась.

А мне какими-то неведомыми путями его дооктябрьская идея вошла в голову, создавая впечатление, что это я её породил.

Точно то же случилось со сталинской книгой “Экономические проблемы социализма” (1952). Я её не читал, а она в меня каким-то образом вошла. Мне было 14 лет, и у меня чуть ли не сердце остановилось из-за радости от лицезрения начала прихода коммунизма. – Я зашёл в книжный магазин – я покупал очень дешёвые брошюрки серии “Научно-популярная библиотека солдата”. Зашёл, а там перестановка. Появился журнальный столик. За который можно было присесть. А на столике лежали рекламные проспекты разных издательств с планами изданий литературы на текущий год. Я случайно посмотрел на заднюю обложку. А там… нет цены! “Начинается! – Подумал я. – Начинается коммунизм!”

А что думал Сталин?

Атомной войны он не боялся и обоснованно: атомных бомб у США было немного. Они не давали победы в войне. План же построения коммунизма предполагал такое:

"…ликвидацию разрыва в области заработной платы между работниками физического труда и работниками умственного. Точнее, между элитой и теми, кем она руководит… сократить рабочий день. По крайней мере, до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования... Для этого нужно коренным образом улучшить жилищные условия… [идти] путём дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления…” (https://ss69100.livejournal.com/1932682.html).

Всё! Как по рельсам! Наш паровоз вперёд летит в коммуне остановка. Не надо рваться вверх, надо рваться вдаль. Это проникло не только в меня, но и в Шурпина. Можно сказать – в его подсознательный идеал, потому что я более чем уверен, что в 1946 году он почуял то, чего другие, среди разрухи и голода 1947 года, может, и не чуяли, или сознавали как-то смутно, что теперь, после ТАКОЙ победы в войне строительство теперь – уже коммунизма – пойдёт глаже, чем в 30-х строительство социализма.

Такую выраженность горизонтальной компоновки подсказал подсознательный идеал. Другие так не вытягивали.

Поэтому я не могу согласиться со словами Ельшевской:

"И важно, что пейзажные композиции горизонтально ориентированы — не устремленная вертикаль, не динамически активная диагональ, а горизонтальная статика. Это мир неизменный, уже свершившийся” (https://arzamas.academy/materials/1204).

Строительство, вернее, предательство коммунизма не пошло по сталинскому пути. Но это уже не касается Шурпина. В 1946 году он чуял будущее верно. Оптимизм бушевал. И соцреализм “Утра нашей Родины” является редкостным исключением, произведением первого сорта, рождённым подсознательным идеалом.

Эта картина и для самого Шурпина исключение (см. тут). Он, видно, очень скоро разочаровался в своём недоосознаваемом прозрении будущего, и стал воспевать убогую свою родину.

У соцреализма бывали короткие взлёты первоклассного искусства. Из-за самообманов, можно сказать, их авторов. Таков ранний Бабель. Ну поверил он в 20-х годах на короткое время, что скоро настанет таки социализм, и это буквально переродит здорово плохих людей в хороших. И это было из ряда вон: любить мразей. Потому что большинство авторов так или иначе оппонировали советской власти, подсознательно, и потому достигали художественности и славы, ибо власть не замечала диссидентства. Авторы сами этого не замечали. Потому что имели подсознательными идеалами, в частности, социализмы, отличающиеся от сталинского, например, ещё более заорганизованный (у Родченко) или, наоборот, настоящий, как описано выше (у Пименова).

Поэтому нельзя согласиться и с такими словами Ельшевской:

То-то и оно, что сознательно было исполнение, а подсознательно – нет. Почему и получалось классно. А почему? Думалось, что от следования путём соцреализма, когда его в произведениях не было. Взять того же, но позднего Бабеля. Или Пименова. Или Нестерова, Герасимова, Кончаловского, Машкова. (Об этом надо читать мои статьи о них.)

Ельшевская их всех причисляет к соцреализму, а я не согласен.

Впервые опубликовано по адресу

https://dzen.ru/a/Yx4xagmx_mA5LY9K