Я глуховат. Почему-то не хочется заводить слуховой аппарат. Но придётся: не всегда различаю разговор в кино. Это сослужило оригинальную службу при смотрении фильма “С училища” (2020) Саянной, продюсер П. Лунгин.

По сравнению с одноимённой пьесой Андрея Иванова фильм облагородили. У Иванова – сплошные подонки.

Тут я запнулся. – Я сужу не по гадостности поступков (компания городских мажоров времени реставрации капитализма делает ставки, соблазнит или нет Сергей, преподаватель философии в… ПТУ, нуждающийся в деньгах, чтоб свалить из страны, - соблазнит ли влюблённую в него Таньку, интересную тем, что общеизвестно, что она невинна; доказательство – видео, как он её трахает). Я о низости публики сужу по непрерывному мату в пьесе. А запнулся я, вспомнив, как в тугие 90-е, я поступил на работу в, казалось бы, филиал АН Украины, а на самом деле это была банда неправедных получателей бюджетных средств. Мы якобы разрабатывали и внедряли в производство батарейки. Якобы конструкторское бюро состояло из трёх человек. Мужчины. Помещались мы отдельно от химиков. И непрерывно матерились. – Все – с высшим образованием. И мы не считали себя подонками. И даже где-то ими и не были. Таких пари не заключали. А воровали тогда все вокруг.

В общем, из-за облагороженности фильма (мата нет совсем) и моей глуховатости, я о пари догадался, только когда публика смотрела видео. А запредельная гадость в человеках стала для меня проступать где-то во второй половине фильма. Сперва запредельность подавалась в виде рассказов: Таньки Сергею, как она с удовольствием в детстве топила котят, а Сергея Таньке, как он с другими пацанами шутя-шутя, но утопили немного помешанного малолетку, увязавшегося с ними, пошедшими на ручку купаться. Пацаны сперва испугались, пробовали откачать. Не вышло. И они закопали его в лесу.

И теперь оба чувствуют себя нормальными и свободными от кошмара. Тем более, что, вот, рассказали друг другу.

Но жизнь оказывается такой жестокой, что зверство к ним возвращается.

Танька, пока Сергей спит, лезет от любопытства в его компьютер и обнаруживает выложенную в сеть историю его пари и доказательство выигрыша. За это Танька мстит знакомым способом: удушает любимую собаку Сергея. И заставляет того быть марионеткой: иметь её по её приказу, хоть тот и в ужасе от этого убийства. Она считает, что в этой жизни всё надо себе брать силой. Силой воли, какая у неё есть. А можно и угрозой простой силы. Вернулся из мест заключения Костя, безответно влюбленный в Таньку. Он – становится известно – уже убил одного её ухажёра. Теперь избил Сергея. И Танька под угрозой Сергею, что скажет Косте, что Сергей её изнасиловал, втаскивает опять Сергея на себя, когда тот от неё в ужасе. Но, безвольный, пасует. Он всегда пасует. И в виде такого слабоволия, что ли, предлагает Косте Таньку убить, чтоб начать жить сначала обоим. Костя, вроде и не соглашается (он нашёл как спастись от зверя в себе – работой в монастыре замаливает грехи). Но. Что-то чёрное над всеми тут властвует, и он зарезает Таньку, со слезами кающуюся ему, что как-то не так живёт. И тут конец.

Этот весь ужас начинаешь чувствовать задолго до. И – надо благодарить? – я давно так не боялся, когда смотрел кино.

Но я благодарен не за это.

Один, написавший рецензию, упрекнул Саянную, что она подпала под влияние Павла Лунгина, у которого-де комплекс по отношению к России.

И мне, - перечитавшему, что я раньше писал о Лунгине (см. тут), - стало как-то чётко ясно, что никакая это не пятая колона, эти либералы: Павел Лунгин, Саянная, гражданин Беларуси Андрей Иванов. Они самым искренним образом, считают зверство людское производным не от капитализма, а от плохого капитализма, каким его сделали в России воры от власти начиная до самого простецкого низа кончая. И потому они так утрируют гадость жизни. От того, что знают, - думают, что знают, - как спастись: устранить в Белоруссии Лукашенко, а в России – Путина.

Либералы-романтики.

(Имеется в виду аналогия с когдатошним гражданским романтизмом, а не с обычным, психологическим.)

Но и когдатошний гражданский, весь, надо, наверно, отнести к прикладному искусству. И теперешний – тоже. Ибо они от головы. От сознания. От думания, что знают истину.

Есть ли в теперешнем что-то странное (что б могло свидетельствовать о подсознательном идеале)?

Это жуткое зверство, бесчеловечность…

А что если оно просто от страстности антиавторитарно-воровской, скажем так.

Люди не чувствуют опасности, что ещё одного катаклизма Россия (да и Беларусь) не перенесут и будут стёрты с политической карты мира. У людей нет тормозов. – Вот они и нагнетают. И всё – от сознания.

Так что прикладное это искусство. Оно – сильнодействующее. Вот – со страхом смотришь. Не то, что неприкладное, тонкое, с ЧЕМ-ТО, словами невыразимым.

Впервые опубликовано по адресу

https://zen.yandex.ru/media/id/5ee607d87036ec19360e810c/polza-gluhovatosti-film-s-uchilisca-6097b45ca38d215d4ec15375