Есть так называемые инактуальные чувства. Скажем, знаешь, что Репин гений, и… нисколько он тебя не волнует. Где-то висят его картины, а ты к ним не стремишься. И к репродукциям с этих картин…

А вдруг прочтёшь в новостях такое:

“В “Святой Руси” полагают, что “безобразная картина Репина” — клевета на царя, не убивавшего своего сына, и ее надо снять с экспозиции. По мнению лидера движения Василия Бойко-Великого, она вводит в заблуждение школьников и оскорбляет патриотические чувства русских людей” (http://lenta.ru/news/2013/10/03/ivan/).

И так и нахлынет волна возмущения.

Надо же! Быть такими идиотами!

А художественность что? Она уже не нужна?

Реставрация капитализма предполагает, конечно, понижение культурного уровня, но…

Впрочем, и предыдущий общественный строй, по идее, нацеленный относительно культуры противоположно, умудрился довести до практического забвения, что такое художественность по Выготскому, самое верное определение.

Сказать (тем, кто впервые слышит эту фамилию)?

Художественность – это умение художника выразить своё подсознательное.

В случае с реализмом (а Репин реалист) – это умение художника выразить общественное бессознательное.

Разве не видят деятели из “Святой Руси”, что на этой картине не только убийство, но и раскаяние, не только закономерный итог необузданности, но и случайность?

А это и есть признак художественности – противоречивость. Только так и можно выразить собственное подсознательное.

В чём оно, если попробовать выразить его всё же непротиворечивыми словами?

Я процитирую Константина Леонтьева:

“Без великих волнений не может прожить ни один великий народ” (Корольков. Пророчества Константина Леонтьева. С.-Пб., 1991. С. 113).

Или ещё он же в пересказе Королькова:

“Сопоставляя, например, гуманность и христианство, он [Леонтьев] относит идеи гуманизма к простым, в отличие от сложности идей христианства, ибо гуманность однозначно отрицает страдания и утверждает стремление к равенству и счастью. Обиды, горести, разорения, страдания целительны, полезны для людей, и всякий духовно значительный человек непременно прошёл через страдания и лишения” (Там же. С. 100).

Картина написана через 4 года после убийства Александра II, через 24 года после отмены крепостного права, то есть во время политической реакции и страшного для одних и воодушевляющего для других наступления капитализма. И… народонаселение росло поражающими темпами (это, впрочем, было известно лишь статистикам, но на то и существуют художники, чтоб чуять).

Величие народа выразил Репин, выразив тем своё подсознание, и идя наперекор народникам, разгромленным режимом Александра III. Плевать ему было на то, что принято в приличном обществе за общественный прогресс, и что пребывало по мнению этих прогрессивных в упадке. Они были слепы, а он им открывал неведомое. Это ли не реализм?!

Я признаю, что метод, отказываться считать целью создания художника то, что видит глаз зрителя, чреват… Субъективизмом, волюнтаризмом, натягиванием себя, интерпретатора, на художника. Причём я ж не разрешаю себе опираться на собственные слова художника. Например, на такие: “Что за нелепость – самодержавие. Какая это неестественная, опасная и отвратительная по своим последствиям выдумка дикого человека” (http://www.e-reading.biz/chapter.php/85371/27/Moleva_-_Ot_Velikoii_knyagini_do_Imperatricy._Zhenshchiny_carstvuyushchego_doma.html). Художник-де наиболее правдив в своём произведении.

В случае с Репиным я могу сослаться лишь на его отказ жить в Советской России. Он не считал, что жизнь заведомо плохо устроена, и надо её революционно переделывать.

Ну хорошо, публика из “Святой Руси”, может, малообразованна и не знает про художественность как противоречивость. Вообще много таких, кто этого не знает. Но. Можно ж и доверять вкусу пяти (или сколько там?) поколений. Наконец, человек же с минимальным образованием знает, что искусство имеет дело не с тем, что было в действительности, а с выдумкой. Следовательно, какая ему разница, убивал Грозный сына или не убивал. Репин использовал бывшее в ходу мнение, что убивал, как одну из необходимых ему противоречивых красок, и – прав. Для того на картине никого, кроме царя и сына, вокруг нет, и посох стальной окровавленный на полу валяется. То есть царь и убил. И как можно теперь поднимать вопрос, что это антиисторично? Надо быть дикарём – так ставить вопрос. Это, как стрелять в белых на киноэкране, чтоб те не успели убить Чапаева.

Впервые опубликовано по адресу

http://www.pereplet.ru/volozhin/176.html#176