Я поступлю, как Юлия Пикалова, и не покажу, как я дошёл до ассоциации её стихотворения “Прекрасный день для чтения стихов” с отрывком из одного моего текста:

Надо, наверно, процитировать и само стихотворение, хоть оно и большое, а я ещё не знаю, смогу ли я перевесить цитирование своим текстом.

Озеро – Комо. В Италии. В стране, где так или сяк, но помнят свою историю и не стесняются её, как в России (некоторые). И в том – беда. Которую провидишь, а ответить нечем. Кроме как удрать из неё.

Италия, может, больше других походит на традиционалистскую Россию при всём наступлении и на неё, как на других, цивилизации – рифм (рифмы появились в средневековье), - цивилизации, которая совсем не "блага`”, ибо человечество погибнет от перепотребления. Вон – след традиционализма: здесь мыслимо в фонарях мысленным взором увидеть костры римских воинов, идущих завоевать Галлию. Здесь сами заложенные окна обнаруживают себя под дождём. Всё почему? Потому что тут цивилизации больше двух тысяч лет. А Россия моложе. Оттого рвутся в ней (некоторые) догнать и перегнать. И нет, получается, и ей спасения от смерти из-за цивилизации, при всём её традиционализме (у ненекоторых).

И – в последних четырёх строках, вон, рифмы уже прорываются. Конец неминуем. Как для обожжённых горячим стеклом фонарей бабочек.

Но, в отличие от Гоголя, сверхисторического оптимиста (так нерелигиозно можно назвать тип христианского идеала), Пикалова более успокоена, ибо она декадент. Она приняла Зло как неминуемое. И – спокойна.

Я, правда, не могу тогда объяснить, почему ей не жить в России. Смерть-то будет всеобщая. Какая разница, где её встречать? – Ну… Не могу так не могу. – Может в том моя немощь исследователя.

Но пока, в первом приближении, я всё равно должен определить, есть ли тут та странность, какая позволит мне сказать, что автор движим подсознательным идеалом и потому – художник.

Я такой странности не вижу. Стихи просто нарочито остранены, чтоб просто и сразу нельзя было понять, что тут к чему. Это, может, сделано даже автоматически, так как, в общем-то, ясно, что художественность обязательно предполагает какую-то непонятность. Об этом поэты не признаются (а один мой товарищ, здоровенный профан в искусстве, но очень умный и прямодушный человек, так мне с сарказмом и заявил: “не понятно, значит художественно, да?”). Так вот я и мол-непонятному в художественности отказываю.

Это соотносится с тем, что я подвёл стихотворение под декадентство. Его нет в перечне тех естественных, ибо подсознательны они, идеалов, которыми художники, как сомнамбулы, вдохновляются. Тех, очень грубо говоря, всего четыре типа идеалов, исторически превращающихся один в другой по кругу с полюсами (очень общо) “коллективизм” и “индивидуализм”: индивидуализм → гармония индивидуализма с коллективизмом → коллективизм → гармония коллективизма с индивидуализмом → индивидуализм. (Сравните со знаменитыми идеостилями: Раннее Возрождение → Высокое Возрождение → Позднее Возрождение → барокко → голландские старые мастера.) Это соответствует и коллизии, при которой возникли (синхронно) человек и искусство: столкновение коллективизма (под внушением отдать дитё на съедение стаду) с индивидуализмом (не отдать). При этом смерти от стресса не наступает из-за высоколобости внушаемых мутантов, куда противоречие разряжается третьей деятельностью, разрешённой, созданием экстраординарного, т.е. искусства. Оно способно ввести в ступор внушателя. Дитё спасено. Человек – возник (вторая сигнальная система – преодолевающая внушение, первую сигнальную систему). Искусство тоже возникло: и прикладное (дитё спасено), и неприкладное (выражено подсознательное переживание, что МЫ – люди). Естественно. Всё же, что будет рождено от сознания – противоестественно. Идея декадентства, приятия Зла – тоже.

Надо бы проверить вывод…

Ну, для начала проверим, летят ли перелётные птицы через западные Альпы, где озеро Комо?

Летят.

Теперь поехали анализировать.

Что-то говорит лирическому “я” стихотворения, что надо бежать из этого края "да без оглядки!”. Такое тут Зло. Но, тут есть предмет притяжения "ясновзорый”, не допускающий обращения к себя на ты. – Зло же? – Ну и пусть.

Если закрыть глаза на ценность красоты и любви (любовь зла – полюбишь и козла), то проверка удалась.

Впрочем, я претендую всего лишь на ранг словесного намёка на истину. Считаю его более ценным, чем то, что сделал знаменитый Михаил Казиник, числящийся просветителем (см. тут).

Впервые опубликовано по адресу

https://fablit.blogspot.com/p/blog-page_5953.html?fbclid=IwAR2rmYKKZc1mI8qoMCqvyKZB5o7HxrVZRRZnr6o9pW8bVOBMbu1y_VssaC4