Опускаюсь до простого перекопировывания картинок. Они мне нравятся, как и всё, что есть импрессионизм. Тут он – Мещерина. Лишу репродукции рам, расположу просто по хронологии. Вдруг прорежется, что художник стал вырождаться, и с хвалы абы какой жизни станет переходить к хвале отличной жизни.

Тут Мещерина, наверно, импрессионизм привлёк своей светоносной, хвалебной стороной. Он в его трагическую глубь ещё не проник.

Тут его швырнуло в противоположность, в каком суровом месте Россия, северном, тёмном.

А тут уже есть и светоносность, и мизерность жизни? – Мизер – в соломенной крыше. Это признак бедности.

А тут? – В том, что тут пустыня своеобразная: ничего не посеяно. И нет чересполосицы (ту только через год стали уничтожать). Как после нашествия, когда некому было вспахивать и засевать землю.

Тут мизерность в несчастной малости этого огорода. Ну и в том, что капуста не ахти какое престижное растение.

Тут настолько ничто является темой, что и назвать трудно. Уж осень такое нарядное время года… Но не тут.

Ну а тут что ничтожно? – Опять соломенная крыша…

Будете смеяться, но и тут соломенная крыша себя явила. А вообще, ни про что, собственно. Как бо`льшая часть времени нашей жизни – не вспомнишь, что было.

Тут несчастен забор. Если не тропинка вдобавок.

А тут? – Тоже мизерность в соломенности крыши и в заброшенности этого заросшего уголка.

Ну что? Тут тоже соломенная крыша? – Вроде, да. Но главное – заброшенность этого дико заросшего уголка.

Ничем не выдающееся место.

Тут, кроме всего прочего, мизерность – самого месяца. Его аж еле видно.

Вам, читатель, наверно, уже надоело однообразное комментирование. Что вам до того, что мне пеняют за само произнесение слов “формула идеостиля импрессионизма”. Что вам до того, что я защищаюсь от таких пинков.

А тут, вот, уже и не сообразишь, что отнести к тематической мизерности…

Не начало ли тут перехода в новый импрессионизм, хвалящий прелесть, а не абы какую жизнь?

Или тут она всё ещё абы какая, умирающая перед зимой природа…

А тут уже вообще пробуддизм какой-то с идеалом как можно меньше чувствовать. Или всё та же, абы какая, жизнь?

То же, собственно.

Для меня трудный вопрос, как художник удерживает свой идеал (здесь – хвала абы какой жизни) в подсознательном ранге после того, как он создаст под вдохновением его первые вещи. Казалось бы, идеал должен перейти в сознание, а художник – в своего эпигона. Хорошо, есть слова Пушкина: “Пока не требует поэта / К священной жертве Аполлон”. Умеет-де художник впадать в транс и из сознания идеал гнать обратно в подсознание. Можно себя успокоить и продолжать считать художника художником. Но. Тревожно. Могу ведь и в ошибку впасть.

Что если тут вот не изворачивание от нескончаемых несчастий, не импрессионизм, а тихое такое ницшеанство, Абсолют в её скромности – вечной родины своей?.. Но я люблю, за что не знаю сам, её степей холодное молчанье…

Ницшеанство ж тоже, как и импрессионизм, ценит миг. Только импрессионизм – за того мизерность жизни, а ницшеанство – за близость – по противоположности – мига к Вечности. Здесь – боголюбимая Россия.

А тут что-то об абы какой жизни не хочется говорить – такой океан счастья…

Ну? Начался переход к новому импрессионизму?

А что стало с нескончаемыми несчастьями? – "В 1910 году Николай Васильевич Мещерин передал некоторые свои картины открывавшемуся Вятскому художественному музею” (Википедия).

Ибо…

"Время оказалось не очень благосклонным к Николаю Васильевичу Мещерину и его произведениям: художник не упоминается в основных трудах по русской живописи рубежа XIX - начала XX веков, его имя можно найти лишь в сносках отдельных монографий. В альбомах, посвященных русской живописи в собраниях региональных музеев, не воспроизводятся работы Н. Мещерина. Автор исследования о "Союзе русских художников" Н. Лапшин, рассматривая основные направления объединения и останавливаясь на творчестве наиболее ярких художников, имя Н.В. Мещерина приводит в тексте лишь "через запятую". И только в недавней книге В. Манина "Русская пейзажная живопись", в главе о русском импрессионизме, можно прочитать о Н.В. Мещерине как о художнике, начавшем заниматься живописью около 1900 года, чьи произведения почти не сохранились, и в лучших работах которого все же чувствовалась определенная "недоученность". В книге опубликована единственная иллюстрация Мещерина - "Сирень" из собрания Ивановского областного художественного музея” (http://www.plyos.org/stat/ples-levitan-2009-02.html).

Вот тут уж точно не абы какая жизнь, а могучая. Абсолют родины. То, чем и занимались в “Союзе русских художников”.

И тут никакой не импрессионизм. А потуга на передачу русской характерности.

То же самое, но более удачно.

Что: он покинул импрессионизм?

Выходит, покинул.

Нет. Хвосты остались… И что тут от мизера? – Место, какое и запомнить невозможно.

Вот. Лишнее доказательство, что воспевание Абсолюта (Родины), уносит прочь от действительности. – На дворе Первая мировая война, а тут…

Впрочем, и импрессионизм не оперативен.

Рассмотренные вместе, эти этюды говорят, что война всё же тронула творчество художника.

Но тут его жизнь и кончилась.

Впервые опубликовано по адресу

https://zen.yandex.ru/media/id/5ee607d87036ec19360e810c/opuskaius-61827c86496b0d0d4c2d8a7f?&