Что если взять, дать себе волю, и написать просто, как бог на душу положит…

Октоберфест (2009)

Нет. Отдам дань занудству. Oktoberfest - октябрьские народные гуляния (в Мюнхене).

Надмирность, понимаете ли. Немецкое название российской картине. Российской не по природе и климату – в октябре в России поискать надо, где есть такая зелень и такая температура, что в безрукавке ходят и воздушные ванны раздевшись принимают. Российской по духу. По человеческой душе. И… вдруг надмирность.

А, по-моему, и без названия видно, что художник ценит, скажем так, изменённое психическое состояние: над жизнью…

Ценит. А чтоб над ним не смеялись за такое "не от мира сего", он прикинулся, будто он шутит над сим убогим миром. Может, и с немецкой точки зрения шутит над убогой Россией.

А на самом деле, ему плевать на убогость этого мира, немецкого ли, российского ли. Потому что мечтой он там.

Это, может, и интернациональное.

Суббота (2000)

А что я писал в первом предложении? – Как бог на душу положит… Бог – с маленькой буквы… Мне тогда не пришла ещё на память "Суббота"… Я несколько заморочен последнее время на волнующей меня общности ницшеанства и монтизма…

Монтизмом (от слова "Лермонтов") я называю множество идеалов, точнее, тип идеала из коллективистского рода идеалов, в своём изменении во времени от типа к типу двинувшегося от типа гармонического, если одним словом, – к типу трагического героизма и далее к типу ультраидеала, свершение которого – в сверхбудущем. К последнему типу и иные религиозные идеалы можно отнести в некоторой экстремальной фазе их изменчивости…

А ницшеанство – наоборот: тоже экстрема, но не коллективистская, а индивидуалистская.

Вот и дал себе волю написать просто…

Попробуй это пойми, иной, если он и представить не может, что идеал способен изменяться… У одного и того же человека даже… Плавно. Иногда незаметно для самого человека. И – до противоположного! Иногда – скачком. Из крайности в крайность. Как из + ∞ в - ∞? и наоборот. Из ницшеанства – в монтизм… Или обратно.

Любаров был преуспевающим художником и человеком. В 1988-м "организовал издательство "Текст" — первое в России частное издательство, где в качестве главного художника издал и оформил все то, чего недоиздал и недооформил в советские годы" (http://www.lubarov.ru/biography.aspx). И вдруг в 1991 "Резко изменил свою жизнь, переехал в деревню Перемилово" и стал писать странные картины. Разочаровался в реставрации капитализма? В капитализме?.. С его гонкой за успехом?..

Меня волнует какая-то общность ницшеанства с монтизмом…

Любарову сопутствует успех на новом поприще…

Кто он: ницшеанец или монтист? Ведь нечто метафизическое, какое-то не от мира сего и тот, и тот обожает… Оба – экстремалы.

А с какой стати, спрашивается, меня вообще потянуло в экстрему? Оттого что она во мне бродит? Или всё-таки Любаров дал повод?

Моя специальность – вслушиваться в себя и уметь различать.

И вот я заявляю, что выражение глаз изображённых милиционеров меня озарило, при том, что "Субботу" я видел раньше. Та на меня тоже произвела некоторое впечатление. Но не очень. Она похожа на иллюстрацию заранее известного. Перед нами там по-настоящему верующий иудей. А это значит, что в субботу он, как требует та религия, полностью отрешился от всех-всех-всех бытовых забот. Но знаете как? До абсолюта. Быть в гостях неверующему в субботу в верующей семье очень тягостно. Ничего нельзя. Ни писать, ни рисовать, ни петь. Свет зажечь (или потушить) нельзя. Его с предыдущего раннего вечера оставляют гореть в критических местах и больше не прикасаются целые сутки. Есть фирмы, выпускающие специальные плиты, которые на субботу можно включить в какой-то режим поддержания супа в нагретом виде. Верующие такие плиты покупают и потому на обед кушают горячее (кушать можно! лишь готовить нельзя.). А что ещё можно? – думать и рассуждать о Боге, о Торе, о Талмуде. Вести разговоры об этом. В семьях часто бывает раскол. Полностью придерживается ритуала только самый старший мужчина. И если он истинно верующий, то он так отвлекается от религиозно недисциплинированных домочадцев, что их не замечает и на самом деле как бы общается с самим Богом. Как в нирване находится.

Что и изображено у Любарова, и мало впечатляет, повторяю, потому что является иллюстрацией известного.

И такое возвышенное состояние религиозного духа немыслимо у милиционеров.

Если им лет двадцать в 2009 году, то их родители в СССР были атеистами и в атеизме воспитывали и своих детей. Если дети выросли и пошли работать на такую грязную работу, как в милицию, то не из возвышенных целей, вероятнее всего, а из-за здоровенной нужды. И если такие сумели так улететь… Ну в результате, конечно, какого-то откровенного поворота в разговоре друг с другом…

В каком-то форуме под этой репродукцией кто-то здорово написал: "Милиционеры тоже люди".

Их работа из них делает же нелюдей… Рассказывала мне одна дочка милиционера, ещё советского…

А тут… Тот миг, когда и они – люди.

Впечатление, что каждый из них сейчас видит всю свою жизнь. Как перед секундой смерти, говорят, бывает.

(Ну что значит, говорят?.. Никто с того света ещё не возвращался, но из клинической смерти – было.)

А что значит увидеть свою жизнь целиком? – Это увидеть её как художник. Как автор – героя. Извне. Целиком. Как в обычной жизни этого человек с собою не может.

Так это – относительно других. А относительно себя… И вовсе что-то экстраординарное.

А всякое произведение искусства – экстраординарность.

И тут ведь, на картине, совсем же не определишь, о чём именно они так глубоко задумались. Так огорошены. Потрясены. Замерли так надолго, что скворцы к ним близко подошли. О чём они?

И вдруг – о себе?.. Ну не об обществе ж или мире (не по Сеньке шапка). Что если о всей своей жизни?..

Так это эстетическое отношение к жизни.

А сие уже ницшеанство, извиняюсь. Это уже полёт душою во что-то, равное блаженству у верующих в Христа.

Так отрапортовав о своих ощущениях, я, думаю, смею ждать согласия, что я попал Любарову в самую душу. Ницшеанскую.

Ну что ему эта суета во времена, когда главное стало – Деньги. Он её попробовал и хватит. То ли дело – искусство! Ради него можно плюнуть на всё.

Одно мешает. Уж больно низкие объекты изображения всё выбирает художник. А ницшеанство – мировоззрение элитарное, презирающее мещанство, идеал Пользы, или потуги – напрасные – на что-то повыше. "Возросшие колхозные культурные потребности…" Элитарию подобает смеяться над убогостью, которая таковою себя не ощущает.

Но Любаров-то НЕ смеётся. Всё-всё видит, всю убогость, бескультурье и т.д., но не считает негативом. Для выражения этого он использует стиль якобы примитива. Тот, как-то повелось, применяют для отрицания аристократизма, замыслившегося символизма и гордого, не от мира сего ницшеанства. Примитивизм был призван в начале ХХ века, чтоб выразить самосознание масс, выходивших на авансцену истории. Чтоб выразить их идеал простой радости жизни (чтоб быть художественным, т.е. идти по линии наибольшего сопротивления) нужно было их некими уродами рисовать.

Шагал. Скрипач (1911).

Правда, даже и в этом выражалась некая элитарность. Недаром, наверно, Шагала, вместе c Модильяни и Сутиным, считают представителем так называемой парижской школы. Вот и любаровским односельчанам, по его словам, не нравится, как он их изображает. А вот одна немка, по его же словам, боявшаяся русских (как, понимай, не таких, как приземлённые немцы, и потому способных на крайности), глянув на "примитивы" Любарова, поняла, что их, русских, наконец-то, можно не бояться: они такие же.

Рыбный день (2004).

Любаров – в телеэфире – это с удовольствием рассказал. А я предлагаю не верить ни его удовольствию, ни правильности понимания немкою. Настоящему художнику не дано словами выразить то, что он выражает кистью на холсте.

"Наводнение, которое я рисую, – не страшное и разрушительное явление природы, а, скорее, состояние души. В моей нарисованной деревне, как и во многих реальных российских деревнях, такое наводнение случается каждую весну. Люди давно уже привыкли к тому, что деревню затапливает. Они как жили в ней, так и продолжают жить. Только ходят от дома к дому не по сухой земле, а по пояс в воде. Они встречаются в этой воде, выпивают, любят друг друга, ругаются… То есть их жизнь почти не меняется. Ну, жили в комнате, теперь живут на чердаке или на крыше. А потом вода сходит. И они этому радуются…" (http://www.domnaschokina.ru/Lubarov.htm).

И всё-таки какие-то слова можно принять за некий подсознательный намёк.

Из ряда вон выходящее состояние души!* Уж не тот ли Любаров "ницшеанец", у которого идеал, чтоб аристократами стали все. И он задатки этого уже видит, и – во всех. Нет – в самых тёмных. На пути наибольшего сопротивления! Художник же. И сам себя не понимает, потому что подсознанием он видит.

Это, - аристократы – все, - собственно, было задумано, так сказать, от имени коммунизма. Не потому ли он именно в 1991 году уехал из столицы?

Впервые опубликовано по адресу

http://www.pereplet.ru/volozhin/125.html#125

*- "…пустота заполнена радостью и весельем.

- Во истину рождённый ползать, летать не может.