Из переписки о файле Гергенредер. Грозная птица галка
- Прочитал Акт 10 – о рассказе Гергенредера (перед этим прочитал рассказ). Первый раз очень близко к моим чувствам (хотя и глубже). Есть, правда, один момент несогласия: мне кажется, что суперменство Шерапенкова идёт от отчаяния (учитывая ситуацию его, его семьи и всей страны), а значит, он всё-таки не супермен, хотя у него есть такие черты…
Рассказ любопытен. Не знаю, “хорош” ли он… Мне он кажется несколько надуманным – искусственно сконструированным, что ли… Автор имеет задачу – идти “против истории – и её выполняет. С другой стороны, образ Шерапенкова интересен – хотя и не очень силён. “Тихий Дон” или вещи Платонова интереснее и глубже. Этот Шерапенков мне не показался отражающим реалии конфликтов гражданской войны – скорее, он, мне кажется, философским (и в этом контексте – хорошим) упражнением автора.
- Ну не могу тебе привить чутья!
Не реалист Гергенредер! Как не – ну как сказать? – не нереалист был Антонов, противопоставляемый тобою реалисту Чехову.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вот, вроде, и признал, что глубоко я заглянул. Но это – признание на долю секунды.
Ну, если я глубоко копнул, так ведь потому, что показал, что Гергенредер движим сегодняшним пафосом ОТСУТСТВИЯ идеала. Ну осознай ты, что ты похвалил! Ты ж похвалил современное произведение. А разве пишет кто-нибудь несовременное?!?
Разве Толстой “Войну и мир” писал как произведение времен 1812 года?
Ты чуешь, о чем я?
(Я рискую. Я далек от ПОНИМАНИЯ художественного смысла “Войны и мира”. И меня можно будет подловить. Но я все же на пути к пониманию. И на этом пути, чего доброго, дальше тебя прошел. И это, может, меня спасет от твоей критики на мою критику Толстого.)
Толстой “Войну и мир” написал под воздействием поражения в крымской войне. Стало и ежику понятно, что с крепостничеством пора кончать. А как? Опять декабризм? Безнародный? – Ну нет же! Надо С НАРОДОМ. Толстой (в 60-х годах) допер, что историю по большому счету делает народ, а не Наполеон.
В частности потому он так беззастенчиво ввел в роман огромные пласты исторических рассуждений. (Это мое собственное микрооткрытие художественного смысла целого романа в таком его элементе – в исторических рассуждениях.)
И Гергередер же не прячется, не гримируется под реалиста. Он даже назвал – “комбинации”.
А ты его упрекаешь: “он кажется несколько надуманным – искусственно сконструированным”.
Чем отличается реалист? – Я когда-то (вспомни, кажется в “Понимаете ли вы Пушкина?”) применял хороший пример со шнурками запутавшимися. Перечитай. Книга у тебя есть. Это была иллюстрация теоретического положения Сучкова. Реалист занимается изучением проблемы.
И, если вспомнишь, я нагло в той же книге вводил понятие романтический реалист для болдинского Пушкина. Социального утописта, по определению Лотмана.
Так вот и Толстой тогда был не просто реалистом, скажем, критическим реалистом, каким стал позже, а тоже романтическим реалистом. Он, почти как и Пушкин “Повестей Белкина”, возмечтал всем миром выбраться в лучшую жизнь. Нет. Не как Пушкин. А только с, так сказать, пронародным дворянством во главе крестьян типа Каратаева. И – эволюционно, конечно.
Он был очень воодушевлен своим не вполне осознаваемым озарением. Потому его и хватило на такую глыбу – эпопею. (Он же художник! Он же не мог такую великую идею выразить в лозунгах. Он бы убил меня, встань из гроба и прочти сейчас это. Но все равно я где-то прав. Со стороны виднее.)
А Гергенредер совсем не воодушевлен (хоть я чуть выше и применил слова “пафос ОТСУТСТВИЯ идеала”).
Не знаю… Я призываю тебя понять. При отсутствии доброй воли (увы, это так я хочу приобрести у тебя авторитет критика!) тебя пронять сможет только математическая логика, которая тут не применима.
Я вообще (оцени, насколько я не догматик) удивляюсь, что при отсутствии идеала можно долго писать, не впадая в маразм, скажем так, постмодернизма. (У меня есть догма, что без идеала рождается околоискусство, а не искусство. Об этом много есть “Актов”.) Гергенредер, кажется, потом таки впадает.
Но не тут.
Какая военная смачность! Почитай другие повести. Неужели ты не способен отрешиться от подхода к войне в стиле реализма? Ну надо же, черт побери, играть по правилам, какие тебе предлагает писатель! Надо ж вживаться!!!
А не. На волю случая. Окажется что-то в струе с твоей жизнью (скажем, перевалившей через хребет), как “Скрипка Ротшильда”, - тогда да. Не окажется – неееет.
Не был ты суперменом – все: нет чутья на суперменов.
А ты БЫЛ суперменом.
Я это потому говорю, что с каждым все бывает.
Вспомни, как ты хладнокровно рассуждал, падая в машине в пропасть.
Я синусоиду идеалов вижу многоликой. Она и мимолетные настроения описывает, и большие периоды жизни, и эпохи исторические. На большие диалектические спирали навиты поменьше, на те – еще поменьше…
Расслабься. Впусти в себя чужое на миг. И меня – тоже.
- Да, наверное, ты прав. Надо вживаться, даже если произведение не захватывает тебя… Может, захватит, если вжиться… Да, он, по-видимому, движим пафосом отсутствия идеала – я согласен с твоей логикой. По его правилам игры – это хороший рассказ – я уже это сказал – и ты прав – надо принимать его правила игры, а не сравнивать с Платоновым (другое дело, что меня эти правила не очень сильно захватывают – но, наверное, так и должно быть, а может, у меня просто душа к этому не лежит – но это уже моя проблема).
К объекту переписки: файлу Гергенредер. Грозная птица галка