Я прочёл спор Репина и Крамского о натуралисте Фортуни и задумался. Я вот всё сожалею, что, низкое происхождение и жизнь в провинции обеспечили мне в детстве плохой художественный вкус: мне в живописи нравилось “как живое”. А Крамского можно понять, что точно такие же – буржуа. Они тоже низкого происхождения относительно аристократов. Поэтому, – после Великой Французской революции придя к власти, а по ходу дальнейших революций в XIX столетии к власти приходили всё менее и менее низкого происхождения буржуи, – новые хозяева жизни сохраняли и сохраняли плохой вкус. Им нравилось “как живое”. И, удовлетворяя их, живопись докатилась до натурализма, а иные живописцы – до уровня этих буржуа. И это, получается, прикладное искусство. И Крамской оказался стихийно против прикладного искусства. А Репин, сознанием пребывая в формалистах, констатировал, что Фортуни имеет живописные достижения в изображении “как живого”. В Марокко "работая на натуре, Фортуни достигал почти натуралистического эффекта, изображая раскаленные солнцем камни или ослепительно белые бурнусы арабов” (https://www.liveinternet.ru/users/4373400/post327473844).

Тем более что он новую технику применил:

Для ослеплённого формализмом Репина-зрителя этого достаточно, чтоб Крамского обозвать провинциалом. Но ведь очень мала дистанция между изображением и выражением красоты вещей!

Всё подано с прицелом на вещную исключительность, как у аристократов предыдущего века. Для хозяев жизни 19 века. – Мелко!

Слава богу, что Репин-художник, в отличие от Репина-зрителя, был глубже.

Впервые опубликовано по адресу

https://zen.yandex.ru/media/id/5ee607d87036ec19360e810c/logika--sila-629e0768bcc53d7ddfb93620?&