Повторение – мать учения… Давайте, читатель, я повторю для разминки то, что мне уже известно.

Вот можете вы подтвердить, что на данной картине сильно выражено движение света?

Ну в самом деле… Пройдите взглядом от левого плеча Ио к её левой ладони. Плечо ж сияет. А под левым локтем темень какая. Правда? Или ото лба к щеке. Или от правого плеча к правой ладони. – То же и на всей картине.

И в самой тьме есть какое-то движение света.

Миф.

Понравилась Зевсу, который не замедлил овладеть ею, приняв вид облака” (https://drevniebogi.ru/io-zhritsa-geryi-soblaznennaya-yupiterom-v-vide-korovyi/).

Для античной вседозволенности это было нормой. Для христианства – не так.

А Возрождение потому так и называется, что возродило культуру античности. И в Раннем Возрождении – особенно. Разгул безнравственности был такой…

"В Риме в 1490 г. насчитывалось 6800 проституток, а в Венеции в 1509 г. их было 11 тысяч… Когда вместе с войском французского короля Карла VIII в конце XV в. так называемая французская болезнь, раньше вспыхивавшая в Италии эпизодически, начала распространяться в ужасающей степени, жертвами ее пали не только многие светские, но и высокопоставленные духовные лица… Лодовико Моро [1452 —1508; При его дворе много лет жил Леонардо да Винчи] лишил власти своего несовершеннолетнего племянника Джованни Галеаццо и через некоторое время отравил его. Моро вмешивался во все политические дела своего времени, непрестанно сея вокруг себя интриги, заговоры, тайные убийства… Неаполитанский король Ферранте (1458—1494), неутомимый работник, умный и умелый политик, внушал ужас всем своим современникам. Он сажал своих врагов в клетки, издевался над ними, откармливал их, а затем отрубал им головы и приказывал засаливать их тела. Он одевал мумии в самые дорогие наряды, рассаживал их вдоль стен погреба, устраивая у себя во дворце целую галерею, которую и посещал в добрые минуты. При одном воспоминании о своих жертвах он заливался смехом. Этот Ферранте отравлял в венецианских церквах чаши со святой водой, чтобы отомстить венецианской сеньории, предательски убивал нередко прямо за своим столом доверившихся ему людей и насильно овладевал женщинами… Эрколе I [1431 — 1505] отравляет жену, узнав о том, что она намеревается отравить его самого по наущению своего брата, уже известного нам короля Ферранте Неаполитанского. Он велит выколоть по глазу и отсечь по руке у каждого из 200 заговорщиков… [В государстве] Альфонса II [1448 — 1495]… шпионаж и вероломное убийство достигают крайнего развития… Лоренцо Медичи [1449 — 1492]… отбирал приданое у девушек, казнил и вешал, жестоко разграбил город Вольтерру и отнюдь не пренебрегал интригами, связанными с ядом и кинжалом… В 1537 г. герцог Алессандро [1510-1537] был заколот своим родственником и товарищем по разгулу Лоренцино Медичи, которого через 11 лет убивает в Венеции наемник, подосланный преемником Алессандро, герцогом Козимо I” (Лосев. http://predanie.ru/losev-aleksey-fedorovich/book/135428-estetika-vozrozhdeniya/). И т.д. и т.п.

В общем, естественно было наступить реакции на такую безнравственность. Она и наступила. В искусстве Высокого Возрождения.

Но оно действовало не прямо, не нравоучениями, не сатирами, не публицистически. А выражением подсознания авторов подсознанию восприемников. – Художественно.

Дворжак спрашивает:

Высокого Возрождения то есть.

А зачем и то, и то: и кусок, и монументальность? – Для выражения Гармонии. Которая уже и вовсе никак не нарисована.

Но как, как сделать и кусок и монументальность?

Надо что-то сделать "для повышения иллюзии движения в пространстве” (Там же).

А это достигнуто уже упомянутыми тонкими градациями света.

Ультратонко. – Может, потому Высокое Возрождение недолго продлилось и мало кого ввело в Гармонию. Кроме самих творцов и только в области искусства (то есть – в условности, а не в реальной жизни).

И всё это я вспомнил (что оно уже мною написано, и я переписал вот сюда), глядя на такую репродукцию.

Вспомнил потому, что и у Корреджо, и у Чернигина – поцелуй, который мне когда-то в молодости приснился (неперсонифицированный). Он был с таким же истаиванием ощущений, чем дальше от губ. И, естественно, я никакого Корреджо тогда не знал, а Чернигина тогда и на свете не было.

Ну и Чернигин не стал так тонко передавать движение в пространстве (изменением интенсивности света), как Корреджо, а… грубо: следами изображения движения, какие возникают при браке кино- или телепоказа. – Женщина бежала к мужчине справа, Наверно, с криком. А он, услышав и узнав, остановился, повернулся и только и успел, что подставить губы для поцелуя, руки не успев даже поднять. И, конечно же, для них всё окружающее пропало из внимания. – Проиллюстрирован такой вот психологический (или даже физиологический) нюанс силы чувств. Что у Корреджо было тоже, но имело очень мало значения. По сравнению с той глубиной подсознательного идеала – Гармонии высокого и низкого.

Качества идеала, тем более подсознательного, я что-то у Чернигина не чую. Это, повторяю, иллюстрация физиологической особенности сильного переживания. Когда он рисовал это, лично ему эффект был УЖЕ известен. То ли по собственному опыту, то ли по чьему-то рассказу, или он увидел картину Корреджо. – Эффект неожиданности передан. Но. Мелко. Для усиления в общем-то знаемого любовного переживания годится. То есть эстетическую ценность работа имеет. Но художественную – нет. Она внеисторичная и вневременная. Переживание любви и всё. Абстрактно.

То же, собственно, и тут.

Смешение волн и чувств, банальное из-за буквального смешения складок платья с волнами.

Этот мотив смешения как показатель усиления чувств у него сплошь и рядом. Какое-то нудное самоповторение.

Впервые опубликовано по адресу

http://newlit.ru/~hudozhestvenniy_smysl/6103.html