- Мне стыдно.

- А кто ты такой, чтоб публично каяться?

- Ну… Какой-то круг людей меня знает. Вдруг полезно будет им, если на это наткнутся…

- И в чём польза?

- Одна из причин стыда в том, что я смутно её ощущаю. А развеять смутность можно для меня, только приступив к написанию.

Я ж выступаю кем? Просветителем. Тем, кто знает больше или лучше, чем просвещаемые. Я открываю скрытый смысл художественных произведений. Он-де у них нецитируемый. Я лучше других подкован такое раскалывать. Причём делаю это в режиме писания просветительской статьи. То есть, зачастую, начиная её, ещё не знаю больше и лучше, чем другие, а всего лишь чувствую в себе что-то, что побуждает писать и надеяться, что озарит, и другие мне будут благодарны.

Но для этого надо, как минимум, чтоб в произведении было что-то не понятно, грубо говоря.

А в телесериале Буслова “Высоцкий. Четыре часа настоящей жизни” (2013) ничего непонятного нет. Есть просто не объяснённый, но всем известный феномен всенародной любви народа к Высоцкому. Эта любовь показана такой силы, что некоторых подвигала на серьёзные поступки. Редкие. В телесериале большой чин КГБ пожертвовал своей карьерой ради того, чтоб продлить на сколько-то жизнь Высоцкому. Скажу от себя: именно поступков и добивался реальный Высоцкий в своём песенном творчестве (вся трагедия творца, не человека, была в том, что у него не получалось добиться их массовости). Но это я от себя сказал. Телесериал же этого переживания не рождает. И за то одно я должен считать телесериал плохим. Он не озаряет чем-то до того тебе неведомым в тонкости, а просто иллюстрирует большую силу действенности. Причём действенность тут не песен (она подразумевается известной; нет в телесериале звучания ни одной песни от начала до конца, чтоб лишний раз продемонстрировать), а действенность человека. Не зря в киноварианте подзаголовок был “Спасибо, что живой”. Кагэбэшник понял, что своей деятельностью по приобретению влияния на поведение кумира (заманил в западню в Узбекистан, где подготовил операцию по получению доказательств получения левых доходов, – а тут смертельная для Высоцкого жара; нашёл по ходу операции новый компромат: употребление наркотиков, – а они, оказывается, спасают Высоцкого от смерти), - он, этот кагэбэшник, Высоцкого лично убивает. Вот и отказывается дальше лично убивать. Да здравствует гуманизм! И это даётся “в лоб”. И за то ещё я должен считать телесериал плохим: это иллюстрация знаемой заранее идеи, а не чего-то неведомого (пока не выразит) художнику. В смысле: иллюстратор и художник – это разные понятия.

Я же наплевал на это, становившееся мне очевидным с каждой минутой телесериала. И просто смотрел кино. И был весь напряжён. Сюжет-то заставлял задерживая дыхание ждать… Согласится Высоцкий лететь в западню и на возможную смерть или не согласится. Обойдётся вот сейчас ему эта жара или не обойдётся. Спасут его от смерти сейчас или он таки умрёт. Сможет Таня Ивлева улететь или не сможет. Обойдётся ей благополучно доехать с этим косящимся на её ноги таксистом до Бухары или не обойдётся. Вырвется она из милиции, попавшись с наркотиками в обувной коробке, или не вырвется. И так – весь телесериал. А я ж человек. Естественно, я напряжённо смотрю.

Так что: мне похвалить произведение просто за достоверность эпизодов? За то, что верю показываемому? Что нет немотивированных приключений? – Похвалить за отличное ремесленное качество?

А что? Пусть не было в действительности того, чтоб врач не взял в поездку того, без чего его пациенту смерть, чтоб Оксане Афанасьевой пришлось везти наркотики из Москвы в Узбекистан, чтоб её по дороге чуть не изнасиловал таксист… Не моё дело знать, что было в действительности, чего не было. А в кино врач действительно мог струсить досмотра вещей перед полётом, Таня – не струсить и не попасться просто потому, что, случайно, летела как сопровождающая груз и досмотру не подлежащая, таксист – попытаться-таки среди пустыни изнасиловать такую красивую блондинку… Мера ого каких случаев не так высока, чтоб стало претить, как обычно от сериалов: случаи для случаев, чтоб было что показывать как можно дольше. Нет. Не переборщили. И – соответствует самому тому напряжению, памятному от воспоминания, как мы переживали, слушая Высоцкого.

Но за это хвалить!?..

Просто я проявил слабость, увлёкся. Я даже на неподвижное лицо кино-Высоцкого, про что многие сказали “фэ”, не обратил должного внимания. И мне стыдно за то, что легкомысленное “увлёкся” оказалось связанным с каким именем! - Высоцкого. – Фу!

Так разве не стоит, чтоб такое моё переживание стало известно публике? Если я посягаю на принятие публикой той ценности, что ценна в большом искусстве глубина, а не детективная захваченность действием.

Ведь именно последнюю выставляет в качестве большой ценности подзаголовок телесериала – “Четыре часа настоящей жизни”.

Я не думаю, что имеется в виду время полёта из Ташкента в Москву (именно такое). От передряг (смерть и чудо-воскресение, угроза тюрьмы или попадания в зависимость от КГБ и чудо-избежание этого) кино-Высоцкий аж стал сочинять в самолёте, чего-де не было уже давно-давно. Наверно, режиссёром имеются в виду эти две передряги (часа 3 на первую и час на вторую).

Обидно за Высоцкого, величие которого унизили гуманизмом, остросюжетностью и тем, что взялись за него не оттого, что душу что-то бередило так сильно, что выдержать нельзя было. Пожалуй, от возможности заработать на его ещё длящейся славе взялись за него. И преуспели, пожалуй.

Ну а выразить своё отрицательное отношение к успеху как к самоцели – тоже считаю достойным опубликования.

Впервые опубликовано по адресу

http://www.pereplet.ru/volozhin/181.html#181