Посвятив первый рассказ сборника “Выдумки” “Фунес, чудо памяти” (1942) скрытому выпаду против побеждавшего, вроде, ненавистного за экстремизм исключительности фашизма (см. тут), Борхес просто вынужден был следующий рассказ, “Форма сабли" (1942) посвятить не менее ненавистному главному врагу фашизма, экстремистскому же – раз за противоестественное, по Борхесу, равенство – коммунизму.

Как мыслимо было желать коммунистам победы, если б всё было возможно? – При условии их искреннего раскаяния в грехах. Выдуманных, соответственно названию сборника.

Надо назначить коммуниста Муна теоретическим начётчиком, трусом и предателем ради спасения своей шкуры в общем деле гражданской войны в Ирландии 1922 года при поражении той стороны, которая была за полную независимость от Англии. Надо нанести ему метку мести на лицо – шрам характерной формы (сабли). Надо сделать его совершенно переродившимся за 20 лет, просто фантастически переродившимся. И чтоб он рассказал о своей подлости “я”-повествователю свою историю так, как её б рассказал тот, кого он лично предал и кто нанёс ему, Муну, рану в форме сабли. Чтоб рассказал не для того, чтоб облегчить душу, а чтоб нарваться на презрение слушавшего. Чтоб травить и травить душевную рану. Что было б мерой перерождения коммуниста, мерой фантастически исключительной. И потому убедительной для ненавидящего коммунистов “я”-повествователя, Борхес по фамилии (как следует из текста рассказа).

Психологическая фантастичность была призвана для маскировки перед читателями-аргентинцами (да и перед германскими наблюдателями {Аргентина придерживалась нейтралитета}), - для маскировки стыдного желания в 1942 году Брохеса-писателя коммунистам Гитлера победить.

Для того всё в рассказе так закручено. Заодно это создаёт впечатление странности, которая, - все художники это интуитивно знают, - создаёт впечатление, будто автор творил под влиянием подсознательного идеала. Действия которого на самом деле и в этом рассказе (как и предыдущем) – НЕТ. То есть и этот рассказ является произведением прикладного искусства (приложено оно к публицистическому, по сути, выступлению в поддержку СССР). То есть это – не художественное произведение. Оно имеет только эстетическую ценность – об экстраординарном же оно*.

Впервые опубликовано по адресу

https://zen.yandex.ru/media/id/5ee607d87036ec19360e810c/metodichnost-borhesa-60b672d486027a3623e9e76d

- Коммунисты есть экстремисты со своим равенством? – Да. – А нормальные тогда кто? – Кто? – Нормальные – мещане, в них нет ничего экстремистского. Почему Кардосо не хотел продавать именье главному герою? Потому что про того "Ходили слухи, что там, в Бразилии, он занимался контрабандой”. Контрабандисты не мещане, боящиеся смерти, а сверхчеловеки, смерти не боящиеся. Если про главного героя зря ходили слухи, что он сверхчеловек, то потому он, собственно, и смог убедить Кардосо в Аргентине именье ему продать: доказав, что он тоже мещанин, как Кародосо. В чём была доказательность? В том, что мещане стесняются своей трусости перед смертью и на людях трусов презирают, в глубине же души – нет. На чём и сыграл главный герой: взял и рассказал правду о себе, что он, мещанин по сути, то есть боящийся смерти (и только поверхностно будучи коммунистом-экстремистом), из боязни смерти выдал местонахождение борца за полную свободу Ирландии, за что тот, борец, его так страшно поранил, случайно, видно, не убив. Победители его нашли, спасли, отблагодарили деньгами за предательство, за мещанство, собственно. Откуда и есть у главного героя деньги, чтоб купить имение, а не контрабандистская это добыча. Кардосо убедился, что главный герой обычный человек, мещанин, запрезирал того за трусость, но за обычность уважил и имение продал.