Здорово… Я б наверно задыхался от гнева или руки б у меня дрожали, если бы Быков написал, а я читал его опус о Бабеле много лет назад, когда я ещё не чувствовал себя каким-то деревянным – так ничто меня не трогает теперь.

Для него совершенно отсутствует тот факт, что писатель исчезает как личность в тексте своего художественного произведения. Что им руководит подсознательный идеал, который его сознанию не дан.

Быков понимает только притворство писателя быть персонажем, притворство, настолько втягивающее (как артиста), что он, писатель чувствует себя персонажем.

Можно даже удивиться, наверно, чего я так умственно бешусь, ведь я почти то же написал: “писатель исчезает как личность”.

Но для Быкова совсем не стоит вопрос, ЗАЧЕМ ТАК страшны персонажи “Конармии”. Он дальше текста не видит. А видит он, что автор персонажей любит. Всё. Раз он их любит, значит, не существует разницы между персонажем и автором.

Вот такая чудовищная для литературоведа ошибка для Быкова просто не имеет места быть на свете. Он – как ребёнок. Маленький. Тот запросто верит сказке.

Или он просто дурит нас? А на самом деле холодно гнёт свою линию. С Бабелем она какая? Чтоб ответить, надо ясно осознать, что такое Бабель в “Конармии” (1926). – Это реалист. А реализм – это учуивание того в социуме, что ещё никто не чует. Что учуял Бабель? Что самые отпетые люди могут сталь новыми людьми социализма.

Из сегодня, да и со времени после войны, когда социализм подпал под подозрение, что он лжесоциализм, реализм Бабеля может представиться простым приспособленчеством мещанина к советской власти. Но я как-то чувствую всем существом, что ТАК не приспосабливаются. Будённый демарши против Бабеля предпринимал за клевету на конармейцев. И потом – в “Одесских рассказах” не менее ужасны, чем конармейцы, еврейские обыватели и бандиты. И там и там – действует однотипное текстовое противоречие: ужасные люди даны с колоссальной авторской любовью. Закон художественности по Выготскому говорит, что противочувствие от таких противоречий рождает возвышение чувств (катарсис). Остаётся только угадать, каково может быть содержание этого катарсиса. Ответ – во времени создания: 20-е годы, когда ещё была вера в возможность построения социализма в отдельно взятой стране. И ведь писалось это во времена НЭПа, отступления революции. Многие с собой кончали от неверия в социалистическое будущее. То есть чуять Бабелю было что и было на каком фоне. Мне не надо себя накручивать, чтоб представить, что это у Бабеля был подсознательный идеал. Идеал возможности людям радикально измениться в коротком историческом будущем.

Что есть нож острый для либерала Дмитрия Быкова.

Я волне могу подозревать, что он, может, даже и бессознательно, ввёл себя в это бредовое мнение о совпадении автора и персонажа.

Мне очень понравилось честное признание Ноны Мордюковой, что артист – это всего лишь краска в руках режиссёра. То есть, грубо говоря, это недохудожник, артист. Вопреки страшной популярности людей этой профессии. Да, режиссёру надо, чтоб артист так вживался в персонажа, чтоб себя забывал. Но это ещё не то, что есть полноценное художественное творчество. А популярность Быкова держится на эстетической неразвитости большинства людей. Большинство дальше текста ничего не понимает. Большинству неведомо, что художественный смысл нецитируем. Чего и Быков не знает и чем он уравнивает себя с эстетически безграмотной массой.

Что, кстати, и нужно капитализму – ему нужно человеческое быдло, а не развитые люди.

В своей мещанской нацеленности Быков не против и передёргивать.

Я имею в виду его слова об итоговой неудачности, мол, попытки Бабеля, мол, полюбить ужасных конармейцев:

Это ассоциируется с писательской судьбой Бабеля и имеет некоторое соответствие действительности:

"…подчеркивают затянувшееся литературное молчание писателя, которое в 1930-е годы зачастую воспринималось властями как демонстративное отмалчивание… с тревогой говорил Александр Фадеев на общемосковском собрании писателей 3 апреля 1937 года: “Нужно также сказать правду Леонову, Вс. Иванову, Бабелю. Эти писатели оторвались от жизни, отяжелели, стали наблюдателями и потому не могут подняться до уровня прежних своих произведений. Большие, настоящие художники, они обретут себя снова лишь тогда, когда опять пойдут „в люди“, окунутся в гущу нашей жизни”” (https://vakin.livejournal.com/1529003.html).

Бабель недолго пребывал во мнении, что социализм в скором времени переделает плохих людей в хороших, под себя. Дело в том, что очень скоро Бабель понял, что строится не социализм (с курсом на развитие человека). И замолчал. Потому что прежнее устремление его быть реалистом осталось, но оно толкало его видеть теперь опять то, что другие не замечали – изъяны лжесоциализма (например, “Нефть” 1937, см. тут). Это было опаснее, чем обидеть Будённого. И Бабель замолчал.

Но это ж выходит за тему, избранную Быковым, за время “Конармии”. А пока не выходил – всё было в порядке с судьбой. Вон, Фадеев его тогдашнего считал большим, настоящим художником. А Фадеева, за его “Разгром”, есть за что уважать.

Впервые опубликовано по адресу

https://zen.yandex.ru/media/id/5ee607d87036ec19360e810c/protiv-dmitriia-bykova-10-606c8f95bccd1a5a1a9be808