Прочтя “Житие протопопа Аввакума, им самим написанное”, я подивился его актуальности. Как нынче пятая колонна в России (сознающая это или не сознающая) под видом приобщения к общечеловеческим ценностям хочет включить Россию в систему американского глобализма с его привилегией США решать дела в своих интересах дипломатией канонерок (в Гренаде, Панаме, Югославии, Ираке, Ливии, Сирии – защищая-де гуманизм), так и когда-то:

“…"что-де ты упрям? вся-де наша Палестина, - и серби, и албанасы [албанцы] и волохи [румыны], и римляне, и ляхи, - все-де трема персты крестятся, один-де ты стоишь во своем упорстве и крестишься пятью персты! - так-де не подобает!"”

И как сила – главный аргумент у США (в случае с Гренадой и Панамой даже существование СССР не помогло, а с падением СССР вообще понеслось во все тяжкие), так и когда-то:

“Чюдо, как то в познание не хотят приити: огнем, да кнутом, да висилицею хотят веру утвердить! Которые-то апостоли научили так? - не знаю. Мой Христос не приказал нашим апостолом так учить, еже бы огнем, да кнутом, да висилицею в веру приводить <…> Смотри, слышателю, волею зовет Христос, а не приказал апостолом непокоряющихся огнем жечь и на висилицах вешать. Татарской бог Магмет написал во своих книгах сице: "непокараящихся нашему преданию и закону повелеваем главы их мечем подклонити". А наш Христос ученикам своим никогда так не повелел. И те учители явны яко шиши [шпионы] антихристовы, которые, приводя в веру, губят и смерти предают; по вере своей и дела творят таковы же”.

И как ныне, – в конфронтации Запада и Евразии, США и России, цивилизации и культуры, рационалистской узости и широты души, грозящего гибелью от глобальной экологической катастрофы из-за перепотребления неограниченного прогрессизма и обещающего от этого спасение нового, безрелигиозного традиционализма, – как ныне надежда на недостижительный менталитет россиян, на страдательный и сострадательный мессианизм русских, на знаменитый, с лёгкой руки Достоевского, их всеотклик, так и когда-то:

“…иже хощет спастися, прежде всех подобает ему держати кафолическая [православная] вера”.

И правда, думается про “когда-то”: ведь это католическая отпала от кафолической, ведь это никонианство отложилось от старообрядчества. Сама ж этимология слова “православие” говорит, что право то, от чего отделяется. А отделяется… новое.

И “Житие” ошеломляет… незлобливостью. И способностью злых покаяться.

Это тот, кому велено было доставить протопопа в ссылку в Восточную Сибирь. И как только этот Пашков ни измывался над Аввакумом?!.

“…ударил меня по щоке, таже по другой и паки в голову, и сбил меня с ног и, чекан [кирка] ухватя, лежачева по спине ударил трижды и, разболокши [раздев], по той же спине семьдесят два удара кнутом <…> И он велел меня в казенной дощенник [большая плоскодонная лодка с палубой] оттащить: сковали руки и ноги и на беть [бревно, которое кладется с борта на борт сверху и врубается] кинули. Осень была, дождь на меня шел, всю нощь под капелию лежал”.

По крайней мере, я, со своей идеей-фикс о вседоговоре, был впечатлён. Само какое-то отстранённое повествование о претерпеваемом чего стоит.

“Егда еще был в попех, прииде ко мне исповедатися девица, многими грехми обремененна, блудному делу и малакии [рукоблудие] всякой повинна; нача мне, плакавшеся, подробну возвещати во церкви, пред Евангелием стоя. Аз же, треокаянный врач, сам разболелся, внутрь жгом огнем блудным, и горько мне бысть в той час: зажег три свещи и прилепил к налою, и возложил руку правую на пламя, и держал, дондеже во мне угасло злое разжение, и, отпустя девицу, сложа ризы, помоляся, пошел в дом свой зело скорбен”.

Умиротворил себя – чего ж спустя полвека волноваться. Да?

Или:

Всепрощение? Интересно: в самом деле отгрыз пальцы или это оборот речи?..

Чудеса примирения…

Внешне “Житие” составляет перечень удивительных случаев. Сперва они нанизаны Аввакумом на свою хронологически написанную автобиографию, а под конец добавлены вразнобой, по принципу “ещё вспомнилось”: “…еще вам повесть скажу. Как в попах еще был”, “А еще сказать ли тебе, старец”, “А егда еще я был попом, с первых времен”. 8 случаев.

Причём речь у Аввакума такая обыденная, что впечатление, будто он не выдумал случаи с чудесами, а те были. В самом деле, многие из них – это исцеление от психических отклонений. А мы ж знаем силу внушения. Вполне Аввакум в этих случаях мог не врать. Ну и толковать разные явления в религиозном духе – тоже не значит выдумывать. Например:

“Егда в Даурах я был, на рыбной промысл к детям по льду зимою по озеру бежал на базлуках [подошва с шипами]; там снегу не живет, морозы велики живут, и льды толсты замерзают, - близко человека толщины; пить мне захотелось и, гараздо от жажды томим, итти не могу; среди озера стало: воды добыть нельзя, озеро верст с восьмь; стал, на небо взирая, говорить: "господи, источивый из камени в пустыни людям воду, жаждущему Израилю, тогда и днесь ты еси! напой меня, ими же веси судьбами, владыко, боже мой!" Ох, горе! не знаю, как молыть; простите, господа ради! Кто есмь аз? умерый [издохший] пес! - Затрещал лед предо мною и расступился чрез все озеро сюду и сюду и паки снидеся: гора великая льду стала, и, дондеже уряжение [устроение] бысть, аз стах на обычном месте и, на восток зря, поклонихся дважды или трижды, призывая имя господне краткими глаголы из глубины сердца. Оставил мне бог пролубку маленьку, и я, падше, насытился. И плачю и радуюся, благодаря бога. Потом и пролубка содвинулася, и я, востав, поклоняся господеви, паки побежал по льду куды мне надобе, к детям”.

Для справки: “…на Байкале, необычные эксперименты проводят сотрудники сразу пяти научных институтов Сибири. Каждую зиму ученые слушают, как на озере трескается лёд” (http://baikaler.ru/news/549/).

Качество ружей было аховое. Отсюда – осечки многочисленные. И – чудесные спасения от неминуемой смерти одного, другого, третьего.

Аввакум, наверно, очень здоровый человек был, и это объясняет, как он выживал после страшенных побоев и пыток. А он воспринимал это за чудо.

В общем, чудеса не чудеса – современного горожанина, с которым годами и десятилетиями ничего удивительного не случается, чтение “Жития” ошарашивает: ай да Россия!

И фокус, наверно, в том, что написано-то это в 1672-1673 году, а временно`е расстояние как-то не слишком чувствуется. Те же будничные заботы о хлебе насущном, о спасении от болезней и иных напастей. Вполне понимаемо теперешним маленьким человечком, как ни огромно-тесен теперь стал мир. И сейчас тоже, как тогда, в расколотой России вполне на своём месте находится такой, например, Млечин, ориентированный на семейные ценности как на наибольшее из общественного, что мыслимо для мещанина, представителя среднего класса, - ориентированный на этот флаг современной буржуазности, к которой как к идеалу стремится поотставшая-де от Запада Россия. И вот случилось такому Млечину месяц смотреть центральное российское телевидение. А там две горячие темы: Сирия и наводнение на Дальнем Востоке. Так что досадно Млечину?

“И я был потрясен, что наша сейчас главная беда - вода на Дальнем Востоке – она оттеснена сирийскими событиями” (http://www.echo.msk.ru/programs/personalno/1147920-echo/).

Там же, на Дальнем Востоке – горе тысяч российских семей! Что может быть важнее?!? Млечину непереносимо, что в новостях есть и про Сирию. Есть-де сложившийся мировой порядок. Однополярный мир. Со США во главе. И надо подчиняться США. Как Австрия, посадившая самолёт с президентом Эквадора. И не иметь никаких международных проблем, как та же Австрия. А не – защищать Сирию, когда в ней США хочет сменить правительство на проамериканское. И не ставить на телевидении тему Сирии как хоть сколько-то заметную по сравнению с наводнением. Великим должно быть семейное, а не государственное и тем более – не глобальное: нарушение или не нарушение Вестфальского принципа ударом США по Сирии.

Великое – то, что открыл Аввакум для России – ценность личного:

“Курочка у нас черненька была; по два яичка на день приносила робяти на пищу, божиим повелением нужде нашей помогая; бог так строил. На нарте везучи, в то время удавили по грехом. И нынеча мне жаль курочки той, как на разум приидет. Ни курочка, ни што чюдо была: во весь год по два яичка на день давала; сто рублев при ней плюново дело, железо! А та птичка одушевленна, божие творение, нас кормила, а сама с нами кашку сосновую из котла тут же клевала, или и рыбки прилучится, и рыбку клевала; а нам против того по два яичка на день давала. Слава богу, вся строившему благая! А не просто нам она и досталася. У боярони куры все переслепли и мереть стали; так она, собравше в короб, ко мне их принесла, чтоб-де батько пожаловал - помолился о курах. И я-су подумал: кормилица то есть наша, детки у нея, надобно ей курки. Молебен пел, воду святил, куров кропил и кадил; потом в лес сбродил, корыто им сделал, из чево есть, и водою покропил, да к ней все и отослал. Куры божиим мановением исцелели и исправилися по вере ея. От тово-то племяни и наша курочка была”.

Так бы, наверно, понял “Житие” Млечин. Он же – тенденциозный человек.

А фокус в том, что Аввакум имеет общее с современным ему Вестфальским миром (1648). Тот, покончивший с войной Реформации с Контрреформацией, политически знаменовал торжество мировоззрения эпохи барокко – соединения несоединимого.

Другим полюсом в Аввакуме была такая же национальная исключительность России, какой ныне обуреваемы США:

“Америка – не мировой полицейский. Ужасные вещи происходят во всем мире, и мы неспособны противостоять всем этим (преступлениям). Но если прибегнув к умеренным усилиям и с умеренным риском, мы можем добиться того, чтобы (сирийские) дети не умирали от отравляющего газа, и наши дети были в безопасности в долгосрочной перспективе, я уверен, мы должны действовать. Именно это делает Америку особенной” (http://ekklezia.ru/blogi/2272-obama-obraschenie-k-natsii.html).

Россия при Аввакуме, после Вестфальского мира, была единственной православной страной, сохранившей независимость.

А православие – самая правильная вера, до никонианства – ненасильственная (папа римский вообще своё государство имел):

Чуете? Что-то от вседоговора есть у Аввакума. От мессианства. Того, что вошло в жертвенный менталитет русских. Нечто прямо противоположное семейным ценностям как высшим.

И эта сторона личности Аввакума отразилась чуть не в каждой строчке “Жития”: это – исключительность ЕГО веры. Доброй.

“Десеть лет он [упоминавшийся Пашков] меня мучил или я ево - не знаю; бог разберет в день века”.

Избиение против убеждения?

Телесное против духовного?

Материальное против идеального?

Сам-то, в жизни, Аввакум был бунтарь, и это проскользнуло в “Житие”:

Но кому ж как художнику и исповедовать в искусстве вседоговор, как не Аввакуму, в жизни раскольнику. Художник в нём идёт, как и полагается, путём наибольшего сопротивления.

И от большинства строчек его “Жития” веет вседоговором.

Как холодно, отстранённо и об одном, и о противоположном. Это и есть результат соединения несоединимого. Нетенденциозного (если за тенденцию считать крайности, а не середину).

Надо ли говорить, что центральное телевидение России, следуя политике президента РФ, да и менталитету народа, в августе 2013 года удовлетворило обе крайности в душе россиян: и мессианство, и мещанство, - и уделило одинаковое внимание и Сирии, и наводнению на Дальнем Востоке. При чём Сирия к мессианству? Не в заинтересованности удержать там правительство, враждебное Катару, чтоб не мог Катар при невраждебном себе правительстве построить через Сирию газопровод в Европу, что сделает Газпром в Европе неконкурентоспособным. Нет. Такая заинтересованность была б сродни заинтересованности США во всех точках земного шара в пользу материальных интересов мещан Америки. Заинтересованность России – в отстаивании Вестфальского принципа (не идти войной на страну, если в ней тебе что-то не нравится: религия или строй или ещё что.) А если позволить свергнуть Вестфальский принцип, то сегодня создастся единый фронт суннитских государств, подпевал США, против шиитского Ирана, непослушного США. Потом настанет очередь расправиться с непослушной США Россией. А в России только меньшинство, пятая колонна, хочет подчинения США. США же – сердце капитализма с его неограниченным прогрессом и смертью человечества. И России принадлежит судьба человечество спасти своим примером. Поэтому России нельзя подчиниться США. И нельзя пустить их в Сирию. Пятоколонник Млечин это прекрасно чувствует, потому и восстал против равного внимания центрального российского телевидения и к наводнению, и к Сирии.

Впервые опубликовано по адресу

http://www.pereplet.ru/volozhin/174.html#174