"Мальчишка от испугу едва перевел дух и опустил руку.

-- А чего ж ты налетел, как бузуй? -- сказал он, стараясь говорить резонно и независимо, как взрослый, но все еще робея. -- Напужалси -- тут у меня кони...

-- Ко-они? -- насмешливо протянул Метелица. -- Скажите на милость! -- Он уперся в бока, откинулся назад, рассматривая парнишку, прищурившись и чуть пошевеливая атласными подвижными бровями, и вдруг засмеялся так откровенно громко, на таких высоких добрых и веселых нотах, что даже сам удивился, как это выходят из него такие звуки.

Парнишка смущенно, недоверчиво шмыгнул носом, но, поняв, что страшного ничего нет, а все, наоборот, выходит ужасно весело, сморщился так, что нос его вздернулся кверху, и тоже -- совсем по-детски -- залился озорно и тоненько. От неожиданности Метелица прыснул еще громче, и оба они, невольно подзадоривая друг друга, хохотали так несколько минут: один – раскачиваясь на седле взад и вперед, поблескивая огненными от костра зубами, а другой -- упав на задницу, упершись в землю ладонями и откидываясь назад всем телом при каждом новом взрыве.

-- Ну, и насмешил, хозяин! -- сказал наконец Метелица, выпрастывая ногу из стремени. -- Чудак ты, право... -- Он соскочил на землю и протянул руку к огню.

Парнишка, перестав смеяться, смотрел на него с серьезным и радостным изумлением, как будто ждал от него еще самых неожиданных чудачеств.

-- И веселый же ты, дьявол, -- выговорил он наконец раздельно и четко, словно подвел окончательный итог своим убеждениям.

-- Я-то? -- усмехнулся Метелица. -- Я, брат, веселый...

-- А я так напужался, -- сознался парнишка. -- Кони тут у меня. А я картошку пеку...

-- Картошку? Это здорово!.. -- Метелица уселся рядом, не выпуская из руки уздечки. -- Где ж ты берешь ее, картошку?

-- Вона, где берешь... Да тут ее гибель! -- И парнишка повел руками вокруг.

-- Воруешь, значит?

-- Ворую... Давай я подержу коня-то... Или жеребец у тебя?.. Да я, брат, не упущу, не бойся... Хороший жеребец, -- сказал парнишка, опытным взглядом окинув ладную, худую, с подтянутым животом, и мускулистую фигуру жеребца. -- А откуль сам?

-- Ничего жеребец, -- согласился Метелица. -- А ты откуда?

-- А вон, -- кивнул мальчишка в сторону огней. -- Ханихеза -- село наше... Сто двадцать дворов, как одна копеечка, -- повторил он чьи-то чужие слова и сплюнул.

-- Так... А я с Воробьевки за хребтом. Может, слыхал?

-- С Воробьевки? Не, не слыхал, -- далеко, видать...

-- Далеко.

-- А к нам зачем?

-- Да как сказать... Это, брат, долго рассказывать... Коней думаю у вас куповать, коней, говорят, у вас тут много... Я, брат, их люблю, коней-то, -- проникновенно-хитро сказал Метелица, -- сам всю жизнь пас, только чужих.

-- А я, думаешь, своих? Хозяйские...

Парнишка выпростал из рукава худую грязную ручонку и кнутовищем стал раскапывать золу, откуда заманчиво и ловко покатились черные картофелины.

-- Может, ты ись хочешь? -- спросил он. -- У меня и хлеб е, ну -- мало...

-- Спасибо, я только что нажрался -- вот! -- соврал Метелица, показав по самую шею и только теперь почувствовав, как сильно ему хочется есть.

Парнишка разломил картофелину, подул на нее, сунул в рот половину вместе с кожурой, повернул на языке и с аппетитом стал жевать, пошевеливая острыми ушками. Прожевав, он посмотрел на Метелицу и так же раздельно и четко, как раньше определил его веселым человеком, сказал:

-- Сирота я, полгода уж как сирота. Тятьку у меня казаки вбили, а мамку изнасилили и тоже вбили, а брата тоже...

-- Казаки? -- встрепенулся Метелица.

-- А как же? Вбили почем зря. И двор весь попалили, да не у нас одних, а дворов двенадцать, не мене, и каждый месяц наезжают, сейчас тоже человек сорок стоит. А волостное село за нами, Ракитное, так там цельный полк все лето стоит. Ох, и лютуют! Бери картошку-то...

-- Как же вы так -- и не бежали?.. Вон лес у вас какой... – Метелица даже привстал.

-- Что ж лес? Век в лесу не просидишь. Да и болота там -- не вылезешь -- такое бучило...

"Как угадал", -- подумал Метелица, вспомнив свои предположения.

-- Знаешь что, -- сказал он, подымаясь, -- попаси-ка коня моего, а я в село пешком схожу. У вас, я вижу, тут не то что купить, а и последнее отберут...

-- Что ты скоро так? Сиди!.. -- сказал пастушонок, сразу огорчившись, и тоже встал. -- Одному скушно тут, -- пояснил он жалостным голосом, глядя на Метелицу большими просящими и влажными глазами.

-- Нельзя, брат, -- Метелица развел руками, -- самое разведать, пока темно... Да я вернусь скоро, а жеребца спутаем... Где у них там самый главный стоит?

Парнишка объяснил, как найти избу, где стоит начальник эскадрона, и как лучше пройти задами.

-- А собак у вас много?

-- Собак -- хватает, да они не злые.

Метелица, спутав жеребца и попрощавшись, двинулся по тропинке вдоль реки. Парнишка с грустью смотрел ему вслед, пока он не исчез во тьме”.

(Заполошная музыка)

(Конское ржание ответ на непрекращающиеся спазмы смеха)

(Райская музыка, как с неба. А тут, на земле, что-то запел Метелица)

(Синхронно смеются.)