Попытаюсь разобраться в себе.

Операция на Украине сказалась на мне больницей. (Хорошо, что кратковременно.) Но я удивился на себя. Мне казалось, что после смерти жены я стал какой-то деревянный. Ничто на меня не действует. Кроме произведений искусства (неприкладного), порождающих катарсис (то, что случается от столкновений противочувствий). Это ж неожиданность всегда – катарсис. Не то, что с произведением прикладного искусства, с которым с самого начала знаешь, какое переживание автор хочет во мне усилить. И вот неожиданность случилась в жизни. Поэтесса (опубликовавшаяся в журнале “Фабрика литературы”, главред которой, наверно, давно уже убит украинскими нацистами), восхитившаяся моим фонетическим анализом её стихотворения, написала мне, что я достоин презрения, если я смотрю российское ТВ. – И я слетел с катушек.

А я переписываюсь изредка с одной художницей из Франции, русской, которая давным-давно вышла замуж за баска и живёт там тихо-мирно. И вот она мне горячо пишет о подлости газеты “Фигаро”, всё навыворот, она думает, изображающей о положении на Украине.

И мне почему-то смешно. Не понимаю, почему. Или потому, что я ж не человек какой-то стал, а машина, разбирающаяся с произведениями искусства и около него.

И стал я читать книгу Бавилького “Желание быть городом”, претендовавшую на премию “Большая книга 2021”. Это описание путешествия по Италии в 2017 году. Автор решил не акцентировать описание на произведениях искусства. А я, наоборот. Задумал подловить его на прорвавшемся отношении к какому-нибудь произведению и заспорить с ним.

И первым оказалось произведение не итальянского, а русского гм-гм. (Собираюсь дальше обсудить, не околоискусство ль это.)

Актуальность не получилась бы, если б не использовать свежайшую фотографию.

Я мгновенно спросил поисковик, что это такое,

и содрогнулся от омерзения.

Это воздействие жизни, непосредственное и принуждающее, а не искусство (условность, воздействующая непосредственно и непринуждённо). А воздействие жизни всегда сильнее, чем воздействие искусства, даже и прикладного, призванного усиливать знаемое (здесь – бедность в России в 2008-м: 19,0 млн., 13,4% от общей численности населения страны - http://global-finances.ru/uroven-bednosti-v-rossii-po-godam/).

Фотография ж претендует на невыдуманность (выдуманность же в первую очередь нужна для условности). Кусок, мол, действительности запечатлён в фотографии. Кусок жизни. А та – действует принуждающе.

Это маскировка, что с фотографиями что-то делают, а не применяют напрямую:

"Основной метод Врубеля и Тимофеевой - модификация фотореализма с использованием современных технологий” (http://sasharomanov.com/permm/newtestament.html).

“…на основе фотографии создается эскиз. Он, в свою очередь, сканируется и переносится на огромный лист во всю стену, который закрашивается в характерной экспрессивной манере” (https://ria.ru/20090407/167550487.html).

Рассказ Врубеля Бавильскому разоблачает невыдуманность. Жизнь то есть.

Это не искусство, а околоискусство. Изопублицистика. К тому же врущая (из-за остановки мгновения), дескать, вечно Россия бедная. Тогда как на данном отрезке времени народ просто поддался обману предателей и выкарабкивается (% бедных по годам):

Впервые опубликовано по адресу

https://zen.yandex.ru/media/id/5ee607d87036ec19360e810c/opozorivshii-familiiu-vrubelia-623750361c98a066995be382?&