Я могу быть собою доволен. – Я мельком увидел кусочек картины… Нет не так. Картину-то мельком я увидел всю. Но врезался в память глухой забор. И я себе сказал, что надо вернуться к этой репродукции.

Я вернулся. Увидел.

Разыскал, чей это пейзаж. Полез смотреть, кто такой Утрилло. И обнаружил, что это очень известный художник.

Могу, повторяю, быть собой доволен – мой вкус меня не подвёл.

Более того, сайт, где я узнал о его известности (я уж не помню, что это был за сайт), сообщал, что Утрилло импрессионист. Но у меня в душе что-то взбунтовалось. Импрессионисты, по-моему, оптимисты. А тут оптимизма не чувствовалось. И только потом, в других местах, я прочёл, что он постимпрессионист. – О. Это другое дело. Постимпрессионисты, по-моему, пессимисты. Резче – ницшеанцы.

А я, извиняюсь, вычитав всё у Шалыгиной (только она боялась договаривать до конца… или я не знаю почему), считаю за ницшеанство то, что у других не вычитываю, но замечаю у всех ницшеанцев: идеал иномирия (антихристианского), принципиально недостижимого, ибо он лишь мыслим и до крайности нерационален (Алогизм, Апричинность, Вневременье и тому подобная метафизика, несуществующее). И всё – из-за крайнего неприятия Скуки Этого мира и всех-всех-всех утопий о Добре.

В картине же Утрилло – какое-то приятие Скуки… Особенно – в этом глухом заборе. – Я б не удивился, если б наткнулся на какое-то доказательство, что художник с натуры срисовывал трещины на штукатурке этого забора. А подробность для меня всегда (кроме как в гиперреализме) признак приятия.

Нет, это не чистое ницшеанство у Утрилло. Ницшеанство – оно как бы активное. А тут – пассивное, некий пробуддизм. Идеал – бесчувствие.

Это безлюдье… Всепроникающее Ничто какое-то. Что там на небе – не поймёшь. Облака или туман. Окна домов на улицу не выходят. Зелень – нерасчленённость некая. Даже мостовая – не поймёшь: булыжная, не булыжная. Неужели грунтовая? Асфальта в 1910 году ещё не было. Такая же нерасчленённость и с черепицей.

А тем не менее – впечатление подробнейшего живописания. Вкусного. Какая-то французская нирвана. Городская пустыня…

Читатель, вы согласитесь, что я не сразу нашёл слова, чтоб описать картину (я предлагаю мне поверить, что почти всегда пишу, не зная, к чему меня писанина приведёт; если к нелогичности, я, да, стираю (и то не всегда, ибо ошибки – учат, а я для обучения-то и пишу). Я как бы стенографирую свои мысли (в старину это называли, наверно, общением с богами). Вот это “не сразу” для меня и является одним из показателей того, что художник творил под влиянием подсознательного идеала, а я, зритель, сперва тоже лишь подсознанием воспринял выраженный художником его подсознательный идеал (и мне хватило доли секунды). И вот это-то я и называю в произведении – художественностью, а в зрителе – вкусом. Оба – подсознательного происхождения.

Работой критика я считаю перевод подсознательного идеала автора в слова. – Такое вот химерическое занятие. Я, правда, тем лишаю своих читателей собственного их озарения. И резко понижаю действенность на вас самой репродукции. Но те, кто сам на озарение не способен, бывают мне благодарны. И потом… Есть же ещё у Утрилло картины. Попробуйте там найти образы (типа пустоты), выражающие пробуддизм автора. – У вас может произойти что-то, близкое к озарению.

А не исключено, что я ошибся. И он не пробуддист. Тогда вы мне напишите свой довод.

Впервые опубликовано по адресу

http://newlit.ru/~hudozhestvenniy_smysl/5926.html