С. Воложин
Самойлов. Вот и всё. Смежили очи гении и др. стихи.
Художественный смысл
|
Вневременье, презрение к жизни и некая любовь к смерти, сдвигает его пробуддизм с пассивного демонизма к активному, ницшеанству. |
Попробую-ка я…
Мне трудно. Хочется обосновать ещё раз. Чтоб вас, читатель, не отправлять туда, где это уже обосновано. Но. Это слишком далеко уведёт. Так что – хотите – верьте, хотите – нет (и читайте http://art-otkrytie.narod.ru/pushkin39.htm), а есть универсальный смысл во всех-всех-всех стихотворениях. Даже в изрядно плохих. Он в том, что выражается просто радость жизни.
Вот не её ли – вопреки содержанию – и выразил Самойлов таким стихотворением.
|
Вот и всё. Смежили очи гении. И когда померкли небеса, Словно в опустевшем помещении, Стали слышны наши голоса. Тянем, тянем слово залежалое, Говорим и вяло и темно. Как нас чествуют и как нас жалуют! Нету их. И всё разрешено. 1966 |
Содержание: после смерти Ахматовой (1966), Маршака (1964), Светлова (1964), Пастернака (1960), Заболоцкого (1958), Георгия Иванова (1958) стали что-то значить и поэты послабее.
Так в чём-то обратное – просто радость жизни – звукосмыслом выражено в стихотворении Самойлова .
В этой таинственной области есть свои правила.
"…повторы сплошь и рядом выполняют порученную им роль независимо от того, какой именно звук, какую именно гласную (к согласным это меньше относится) они повторяют” (Вейдле. Эмбриология поэзии).
А есть другое правило, правда, для исторически меняющегося художественного смысла, что очень значимы начала и концы.
Так можно в первом стихе почуять преобладание звука “и”. Их целых 6. Один – ударный ("смежи`ли”). Причём для “и” применены и "очи”. Потому что слово это устаревшее. Можно было – если забыть о тонкостях поэзии – и так написать: “Вот и всё. Глаза смежили гении”.
Этот звук “и” – особый в языке (причём не только в русском, как продемонстрировал Вейдле).
"Осмысление звуков… может повиноваться тем особенностям данного звука (среди гласных гораздо ярче выраженным в у или и, чем например в е), что благоприятствуют выражению таких-то смыслов, а не других” (Вейдле. Там же).
Что это за смыслы?
"…высоты, остроты, узости, а при необязательном, конечно, но всегда возможном и даже прельстительном усилении, еще и пронзительности, другим гласным недоступной”
“Что же касается гласной и, то начать взвешивать ее выразительные возможности было небесполезно, потому что они обратно аналогичны выразительным возможностям гласной у. Эта совсем внизу регистра, та - совсем вверху, заостренная, тоненькая или узко–резкая”
“И в нашем языке у лучше соответствует сумраку или сумеркам, чем утру. Оно, во многих языках, как я уже говорил, самая низкая по тону гласная, а и - самая высокая” (Вейдле. Там же).
Вот нечто высокое, касающееся гениев, Самойлов, будучи поэтом, и звуковыражает (совсем, конечно не отдавая себе отчёта в выборе слов).
Такого естественного тяготения к звукосмыслу, как у у и и, у других звуков нет. Поэтому поэты играют – если можно так сказать – и другими звуками. Тут – в чём-то противоположными высоте и звучности гласной “и” – шипящими согласными или мычащими.
А есть известная таблица повторов согласных…
|
класс |
Т |
Ф |
Н |
Р |
С |
З |
Ч |
Ш |
К |
П |
Ж |
Ц |
|
согласные |
Д-Дь-Т-Ть |
В-Вь-Ф-Фь |
М-Мь-Н-Нь |
Л-Ль-Р-Рь |
З-Зь-С-Сь |
З-Ж |
Ш-Щ-Ч |
С-Ш |
Х-Г-К |
Б-Бь-П-Пь |
Ж-Ш |
Ц |
И по ней видно, что шипящие как бы поддерживаются свистящими, так сказать: с – з –ж – ш – щ – ч. “Гениальным” “и” по звукосмыслу Самойлова не уступают в игре шипящие и мычащие.
Смотрите, что видится, если их обозначить:
|
Вот и в сё. Смежили очи гении.И когда по меркли небеса,Словно в опустевшем помещении, Стали слышны наши голоса. Тянем, тянем слово залежалое, Говорим и вяло и темно. Как нас чествуют и как нас жалуют! Нету их. И всё разрешено. |
То есть, говоря значениями слов об одном: горе, что снизился, мол, критерий для поэтов, Самойлов тихонько этому противоречит звукосмыслом. Чего-то, мол, стоим и мы, серые и живые.
Так это – авторски-субъективно. А объективно? Если прав Вейдле, что "к согласным это [звукосмысл] меньше относится”, то переход на игру повторами согласных – это удел именно слабых поэтов (вышепоказанную таблицу я почерпнул у Шаламова). А ощутимый повтор гласной “и” есть только в первом стихе, что мало. И, если перестать говорить о поэтичности этого стихотворения, а только о его значащем смысле, то, получается, вся поэзия шестидесятников, в 1966-м уже сменивших умерших гениев, есть негативно оцениваемое "всё разрешено”? – Так если он Евтушенко имел в виду, то я согласен (стихопублицистика, а не искусство). А вообще…
Может, надо под его лирическим “мы” понимать его “я”?
А может, всё стихотворение есть выражение крайнего скептицизма ко всему окружающему. Нежелание что-либо идеализировать и поэтизировать. И все выявленные повторы – это всего лишь неосознаваемая инерция неистребимого выражения радости жизни. А подсознательный идеал – это всепроникающая неочарованность, выражаемая "простотой семантики и синтаксиса” (Казак со слов Кардина. https://vk.com/doc5787984_437795932?hash=e166cf19bc4eaf667a&dl=739dd67d4faa1456dd). Реализм? Открытие того, что все заблуждаются насчёт достижимости разных идеалов, к которым столь взбудоражено бросились все в хрущёвскую оттепель? Да нет. Стоицизм. Какая-то ипостась пробуддизма.
"…живя в Москве, не принимал участия в съездах СП…” (Там же).
Об этом же говорит и “Песенка гусара” 80-х годов.
|
Когда мы были на войне, Когда мы были на войне, Там каждый думал о своей Любимой или о жене. И я бы тоже думать мог, И я бы тоже думать мог, Когда на трубочку глядел, На голубой её дымок. Как ты когда-то мне лгала, Как ты когда-то мне лгала, Как сердце легкое своё Другому другу отдала. А я не думал ни о ком, А я не думал ни о ком, Я только трубочку курил С турецким табаком… Когда мы будем на войне, Когда мы будем на войне, Навстречу пулям понесусь На молодом коне. Я только верной пули жду, Я только верной пули жду, Что утолит мою печаль И пресечет мою вражду. |
Это вневременье, презрение к жизни и некая любовь к смерти, сдвигает его пробуддизм с пассивного демонизма к активному, ницшеанству. А сам ритм, повторы строчек и возврат рифмы (ааbа) – как что-то безостановочное – внушает попадание в какое-то иномирие.
Понятно, почему эти стихи стали народной песней. – По изречению Феофана Затворника (оборванному мною): “Дело не главное в жизни, главное – настроение сердца”. Так мало ли какое настроение нахлынет… – Самый перец русского менталитета, называемого либералами недостижительностью. А что такое само ницшеанство как не идеал принципиально недостижимого иномирия.
Беру первое попавшееся другое стихотворение…
Бессонница
|
Я разлюбил себя. Тоскую От неприязни к бытию. Кляну и плоть свою людскую, И душу бренную свою. Когда-то погружался в сон Я, словно в воду, бед не чая. Теперь рассветный час встречаю, Бессонницею обнесён. Она стоит вокруг, стоглаза, И сыплет в очи горсть песка. От смутного её рассказа На сердце смертная тоска. И я не сплю - не от боязни, Что утром не открою глаз. Лишь чувством острой неприязни К себе - встречаю ранний час. 1979 |
Тут то же самое. Но какая радость жизни, несмотря ни на что бьёт из вот такого стиха!
|
На сердце смертная тоска |
Эти повторы срд – смрт – тск… 12 согласных из 19-ти звуков…
|
Бессонницею обнесён |
Б-сс-нн – бнс… 10 согласных в 18-ти звуках… Трудна жизнь…
А красота неистребима. Никакие мерзости войны и мира не способны её вытравить.
5 мая 2018 г.
Натания. Израиль.
Впервые опубликовано по адресу
http://newlit.ru/~hudozhestvenniy_smysl/6064.html
| На главную страницу сайта |
Откликнуться (art-otkrytie@yandex.ru) |