С. Воложин
Пастернак
Художественный смысл
| Усложненный синтаксис оказывается на удивление "правильный" по конструкциям. И – ощущаешь простоту, что и есть катарсис от противочувствия: изысканно-сейчас-достижимый идеал. |
Как пишут стихи неграфоманы
Один мой товарищ (ну дуб в постижении искусства!) говорит: искусство – это то, что непонятно. У него логика в большом почете.
А у меня пунктик, что художественное – это когда не "в лоб". – Что-то похожее на вышеприведенное, да?
И вот мне пришло в голову, что если даже и "в лоб", но поначалу непонятно, то, может, это все-таки искусство?
Ассоциации…
Пасха. Воскресенье Христа. Оживание природы. Порыв к высокому. Напряжение. Для вспомоществования становления такому, измененному, психическому состоянию – долгий пост. Сознательное угнетение естества. Вся жизнь, - чтоб спастись на том свете, – такой же гнет. Вся жизнь – как предпасхальный апрель. Как весна, время обострений психических заболеваний. Да. Заболеваний. Если ты против такого образа жизни, против устремления в нежизнь, в закат. Если ты выступаешь за день, за миг этого дня. За нормальность. За низкое и сейчас достижимое. Тогда ты разрываешь цепи скованности, выпускаешь эмоции на волю, и они растекаются широко.
И тогда период поэтической речи будет длинным. Точка окажется только через три стиха.
Я понял жизни цель и чту
Ту цель, как цель, и эта цель -
Признать, что мне невмоготу
Мириться с тем, что есть апрель,
Что дни - кузнечные мехи,
И что растекся полосой
От ели к ели, от ольхи
К ольхе, железный и косой,
И жидкий, и в снега дорог,
Как уголь в пальцы кузнеца,
С шипеньем впившийся поток
Зари без края и конца.
Что в берковец церковный зык,
Что взят звонарь в весовщики,
Что от капели, от слезы
И от поста болят виски.
1916
Тогда, - чтоб не было пошлостью (типа "Я люблю тебя, жизнь"), чтоб не было сермяжно понятно на убогом лексическом и синтаксическом уровне (короткие предложения, общеизвестные, затертые слова), чтоб не было элементарно внушающе-навязчиво (как песня), - тогда – усложненная грамматика, древнерусские архаизмы (берковец – 10 пудов, зык – звук)… Тогда Пастернак пишет: "Я не добивался отчетливой ритмики, плясовой и песенной, от действия которой почти без участия слов сами собой начинают двигаться ноги и руки".
Тогда не рифмоплетстуют, искажая слова ради попадания в ритм, не пишут абы что, лишь бы закончить строфу точкой или не потерять рифму. Тогда не иллюстрируют заранее понятую мысль или откровение. – Пастернак ведь так и не понял, что он – певец низкого, мещанского сейчас достижимого идеала:
"…я сын художника, искусство и больших людей видел с первых дней и к высокому и исключительному привык относиться как к природе, как к живой норме. Социально, в общежитии оно для меня от рожденья слилось с обиходом" (17 июня 1927 г.).
Идеал, какой он ни есть, пусть и низкий (природа, живая норма, обиход), обязательно окружается красивыми и возвышенными словами (художник, искусство, большие люди, высокое и исключительное). Теперь, например, говорят: высокая мода… Это – когда сознание работает. А когда больше - подсознание, то есть в стихах, то – парадокс: усложненный синтаксис оказывается на удивление "правильный" по конструкциям. И – ощущаешь простоту, что и есть, собственно, тот самый катарсис от противочувствия: сейчас-достижимый идеал.
Я применял элементы анализа из книги: В. Альфонсов. Поэзия Бориса Пастернака. Л., 1990.
17 апреля 2007 г.
Натания. Израиль.
Впервые опубликовано по адресу
http://www.pereplet.ru/volozhin/31.html#31
| На главную страницу сайта | Откликнуться (art-otkrytie@yandex.ru) |