С. Воложин.
Островский. Как закалялась сталь.
Образный смысл.
|
Заразить идеей социализма. |
Плохой писатель Островский
и подлец Радзиховский.
Судьба Советского Союза перед войной висела на волоске: удастся или не удастся успеть приготовиться к войне. Многочисленные драчки среди своих усугубляли это висение на волоске. Скрытые враги-чужие, с виду свои, добавляли напряжения положению. Ну и вредила простая человеческая глупость.
Пафос искусства был в идеале типа трагического героизма. Островский его подхватил.
В случае с провалом обеспечения Киева дровами по сюжету “Как закалялась сталь” Островского имелись в виду действие скрытых врагов и потворствующий им "лысый”, председатель "железнодорожного лесного комитета”, за лесную (заготовительную часть) снявший с себя ответственность, в результате чего скрытые враги лес заготовили но вдали от железной дороги.
"Лысый дернул плечом:
- Извиняюсь, товарищ, дрова мы заготовили, но отсутствие гужевого транспорта...
- Что же вы сделали для доставки дров? Ведь с момента ареста руководящих специалистов, замешанных в заговоре, прошло много дней, - сказал из угла Денекко.
Лысый обернулся к нему:
- Я трижды сообщал в правление дороги о невозможности без транспорта...
Токарев остановил его.
- Это мы уже слыхали, - язвительно хмыкнул слесарь, кольнув лысого враждебным взглядом. - Вы что же, нас за дураков считаете?
От этого вопроса у лысого по спине заходили мурашки.
- Я за действия контрреволюционеров не отвечаю, - уже тихо отвечал
лысый.
- Но вы знали, что работу ведут вдали от дороги? - спросил Аким.
- Слышал, но я не мог указывать начальству на ненормальности в чужом
участке.
. . . . . . .
Не переставая вслушиваться в ответы лысого, Федор писал на блокноте: "Я думаю, этого человека надо проверить поглубже: здесь не простое неумение работать. У меня уже кое-что есть о нем... Давай прекратим разговоры с ним, пусть убирается, и приступим к делу".
Предгубисполкома прочел переданную ему записку и кивнул Федору.
Жухрай поднялся и вышел в прихожую к телефону. Когда он возвратился, предгубисполкома читал конец резолюции:
"...снять руководство Желлескома за явный саботаж. Дело о разработке передать следственным органам".
Лысый ожидал худшего.
. . . . . . . .
- Вот видите... - надавил пальцем развернутую карту Жухрай. - Вот станция Боярка, в шести верстах - лесоразработка. Здесь сложено в штабеля двести десять тысяч кубометров дров. Восемь месяцев работала трудармия, затрачена уйма труда, а в результате - предательство, дорога и город без дров. Их надо подвозить за шесть верст к станции. Для этого нужно не менее пяти тысяч подвод в течение целого месяца, и то при условии, если будут делать по два конца в день. Ближайшая деревня - в пятнадцати верстах. К тому же в этих местах шатается Орлик со своей бандой... Понимаете, что это значит?.. Смотрите, на плане лесоразработка должна была начаться вот где и идти к вокзалу, а эти негодяи повели ее в глубь леса. Расчет верный: не сможем подвезти заготовленных дров к путям. И действительно, нам и сотни подвод не добыть. Вот откуда они нас ударили!..”
Так появилась необходимость строить узкоколейку.
.
И ведь осторожно указывал на это Радзиховскому об этом интервьюер. Нет. Радзиховский ломит своё:
“Радзиховский: Я вот о чём. Я об этой знаменитой истории со строительством дороги Боярка-Киев то есть дороги жизни. Этой дороги жизни, по которой они должны были вывозить дрова. Но это, конечно, тоже подано, как крестный ход. Причём такой ход вооружённых паломников. Крёстный ход рыцарей на Иерусалим. Восхождение. Теряя людей, с огромными муками, они, значит, совершают своё паломничество. Всё это хорошо. Но комизм ситуации заключается в том, зачем это всё нужно? Об этом как-то сказано так сквозь зубы. Я, честно говоря, не знаю даже, насколько эта история реальная. То есть это безусловно всё было тут. Вопросов нет. Известно, что было реально в жизни Островского. Но всех подробностей этой истории я не знаю. А ведь суть-то истории очень странная на само деле. И странная и простая. Значит, Киев нуждался в дровах зимой. Это понятно. Дрова заготовили. Тоже понятно. Но их умудрились заготовить за несколько километров от железной дороги. Потому узкоколейка нужна. Вопрос. Первое. Какой мудак так придумал? Это ж каким надо быть идиотом, чтоб заготовлять дрова за несколько километров от того места, где их можно вывозить. И второе. Вообще не понятно, как их там заготовляли-то? Рабочие приехали по этой самой железной дороге. По этой самой узкоколейке [тут Радзиховский оговорился, приехали по обычной железной дороге. Узкоколейку построили после обнаружения предательства.] Они ж не с неба свалились? Так как они? Они сначала, значит, доехали, потом сошли, шли пёхом несколько вёрст, и в середине леса начали рубить и складывать? Ну дикость какая-то. То, что они с самого начала не проложили дорогу, во-первых, безумие просто. А во-вторых, не понятно, как технически могли сделать. Это тоже очень типичный сюжет отнюдь не советского искусства, а советской жизни. Это к вопросу о том, как в СССР осуществлялось планирование.- Вот так планировали советскую экономику. Учёные специалисты в Госплане, в других всяких организациях. Вот так испокон веков и до самого конца советской власти [а всех объективных потрясавших весь мир достижений СССР не было, мол, в природе]. Планировали советскую экономику. Там, значит, в “Как закалялась сталь”, там глухо написано, что это было вроде вредительства. Такой намёк аккуратненький проводится. Но он совершенно не развивается никак. То есть вредители не пойманы. Там арестован кто-то, а что дальше, не понятно.
Интервьюер: Вообще они до этого доставляли гужевым способом [это тоже не правда. Правда: "отсутствие гужевого транспорта...”] то есть с помощью живой силы. Лошадками.
Радзиховский: Лошадками. Не понятно, почему вдруг прекратили это дело. Кончились лошади в таком количестве. Или боялись бандитов? Или что? Откуда вообще эта идея, что надо строить узкоколейку? Две идеи. Первое, что дрова надо заготовлять, не подведя к ним дорогу, а в расчёте на лошадей? Хотя, казалось бы, всё должно быть ровно наоборот. Было удобнее тем же самым рабочим. Приехал, построил дорогу, приехал, сошёл, рубишь, складываешь. – Нет. Приехал, пёхом идёшь несколько вёрст, не понятно где там в этом лесу живёшь. Но, ладно, бараки построили. Бараки построили, а узкоколейку не построили – бред. Тем более перед зимой. Короче говоря, так в СССР всегда осуществлялось планирование. Это, конечно, списывалось на вредительство. Никакого вредительства, естественно, там и близко не было. Это просто бюрократические равнодушные абсолютно нормальный бюрократический равнодушный способ. Когда никто ни в чём не заинтересован. За дрова отвечает одна контора, за вывоз дров отвечает другая контора. Ну как в том анекдоте. Штаны пошили так, что надеть нельзя. Но у вас к пуговицам претензии есть? – Нет. – Ну так чё вы хотите? Пуговицы мы пошили правильно. – Ну вот. Значит, безумное планирование, которое потом покрывалось не изменением планирования, вовсе нет. Отнюдь. А покрывалось, с одной стороны, борьбой с вредителями, а с другой стороны, героическими действиями по преодолению тех нелепых глупостей, которые были изначально сделаны. Вот об этом героическом месте и рассказывает Островский.
Интервьюер: Там с лесоразработкой была проблема. Там объяснялось в романе, что лесоразработку начали неправильно. То есть, грубо говоря, пошли рубить деревья не в ту сторону. И получилось так, для того, чтобы переправить, как бы там же зима наступала, нужно было построить эту короткую железную дорогу. Во всяком случае, такое объяснение приводится у самого Островского.
Радзиховский: Так вот я и говорю, что начали неправильно. Я ж об этом и говорю. Что значит начали. Это ж не с неба упало. Это спланировано. Туда приехали рабочие. Кто-то разработал план этих лесозаготовок и так далее. Вот это – нормальная советская система. Безумное планирование. И героические усилия по его преодолению. Это и была одна из форм – не единственная, но одна из форм советской романтики. Героические усилия по преодолению исключительных тупых бюрократических глупостей. Но тупые бюрократические глупости выносятся за скобку. Это как бы не обсуждается. Это – как явление природы. А героические усилия, естественно, выставляются в центр, поэтизируются и т.д. и т.д.” (https://www.youtube.com/watch?v=ZzBFKLXwfIk. Временная метка 56:01).
Радзиховский помимо простого обмана просто не знает азов искусствоведения.
Поясню цитатой Выгодского из Эйхенбаума:
"Наивно думаем, что художник пишет для того, чтобы “изображать” психологию или характер. Ломаем голову над вопросом о Гамлете – “хотел ли” Шекспир изобразить в нем медлительность или что-нибудь другое? На самом деле художник ничего такого не изображает, потому что совсем не занят вопросами психологии, да и мы вовсе не для того смотрим “Гамлета”,чтобы изучить психологию” (Выготский. Психология искусства. М., 1987. С. 166).
Надо просто вместо слова “психология” подставить слово “вредительство”, и Радзиховский посрамлён.
Чтоб преодолевать исключительные препятствия, чтоб включать в действие востребованный обществом идеал типа трагического героиня, просто нужно, чтоб кто-то эти препятствия создавал. Жизнь давала естественных создателей таких препятствий – "контрреволюционеров”. – Островский и воспользовался. А поскольку его целью было выразить пафос героев, он мало внимания контрреволюционерам уделил.
Другое дело, что Радзиховский ещё и сподличал: сделал вид, будто вместо "контрреволюционеров” было "вроде вредительства”.
Его понять можно: он ненавидит советское. Тем более, что к какому-то возврату его дело идёт.
5 июня 2021 г.
Натания. Израиль.
Впервые опубликовано по адресу
| На главную страницу сайта |
Откликнуться (art-otkrytie@yandex.ru) |