Я знаю, почему мои глаза задержались на репродукциях картин этого художника – они своей как бы бледнописью напоминают некоторые вещи великого Чюрлёниса.

Жаль, нельзя найти в интернете хорошие репродукции Чюрлёниса – все они чрезмерно яркие получились при сканировании. Вот та, что в первую очередь вспоминается.

Как последние часы конца света. Всё истаивает постепенно. Аж одуванчики смогли вырасти на самом берегу и дожить до состояния шара парашютиков. И никакого дуновения, чтоб их разнести. Всего уже почти нет. Такое будущее обещают нашей Вселенной, обнаружив недавно, что она расширяется с ускорением. То есть растянутся галактики, звёзды и сами атомы – до состояния ничто. – Чюрлёнису надо было очень сомневаться во всём, чтоб так живописать Неуверенность. Я было думал, что это – неуверенность относительно судьбы маленького народа, литовского, в виду нехороших предчувствий насчёт наступившего ХХ века.

А можно что-то похожее подумать о Нестерове, представителе не намного большего народа – белоруссов? Тем же и вовсе раствориться грозит в русскости…

Подумать-то можно. Но если от Чюрлёниса как-то без рассуждений – страшно, то с Нестеровым – нет. И не то, чтоб он, наоборот, истаивал в нежности… Это б было очень активное переживание. А разве его б он стал рисовать так размыто.

Мне раз подобно поцелуй приснился. Спустя много лет я опупел, грубо говоря, наткнувшись на подобный сюжет.

Так в моём сне был какой-то нюанс чувственности. У Корреджо же – нечто про противоположное:

Корреджо выражал Гармонию высокого и низкого, небесного и земного и т.п.

То есть одно и то же (нерезкость, размытость, бледность изображения) может использоваться для выражения изрядно противоположных мыслечувств…

Как же подобраться к Нестерову?

Может, посмотреть вещи подобной (интимной?) тематики?

Это не туманный символизм, потому что тот озабочен был судьбой мира, как у Чюрлёниса. А Нестеров, судя, например, по названию - территорией гораздо меньшей. Даже, похоже, если он и применяет слово "мир" в названии.

Или это всё можно счесть побегом от чем-то нехорошего общественного?

В Белоруссии до самого 1994 года, до избрания президентом Лукашенко, было колебание, какой стране быть: прозападной или пророссийской, декоммунизированной или нет. - Может, вот это состояние неопределённости и беспокоило Нестерова, и он от него бежал в блаженные туманы личного?

Или, судя по датам, время шло, общественно-политическая определённость в стране наступила, а тяга во что-то нежное не пошла?

То есть это всё не побег от общественного…

Или в последней репродукции есть явный отход от быта, по крайней мере: тут уже что-то под- или даже наднебесное…

А далее по датам - и уже там что-то историческое и космическое даже…

Причём тут Афинский Акрополь? – "…называют золотым веком Перикла. К этому времени Акрополь уже утратил свое былое значение главного укрепления Афин. Теперь задача состояла в том, чтобы превратить его в религиозно-художественный центр города, увенчать в мраморе великую победу над персами, наивысший взлет афинской демократии” (http://studbooks.net/603727/kulturologiya/afinskiy_akropol). А козлы, которых убивали как символ бога, в день бесёжа на дионисийских праздниках… Не бесёж ли изображён по отношению к демократии? Имеет ли это отношение к референдуму 1996 года, отодвинувшему Белоруссию от демократии? Да, если вспомнить, что ассоциируется с Афинами вообще даже помимо знания про роль Акрополя. - Демократия. А афинская пыль, поднятая бесёжем? – Не оппозиционер ли Нестеров? Смутный. А размытость – его непреходящая печаль от того, что всё не туда и не туда идёт его страна? Сомнения, по крайней мере …

Перед нами (и персонажем картины) безжизненная планета, похожая на безжизненную Луну с кратерами. А рисуют-то нам поборники неограниченного материального прогресса розовое будущее. Тогда как есть сомнения, что капитализм с его неспособностью остановиться в гонке за успехом, в потребительской и производственной гонке приведёт к всепланетной экологической катастрофе… К безжизненной планете. Как эта Луна… в розовом свете дурного оптимизма…

Или всё это – вилами по воде писано?

И надо продолжать думать… думать… пытаться развеять туман неведенья… который был и годы прежде, и годы впредь…

Этакий певец Неведенья…

Он написал книгу “Часы человечества”, в которой предстал всеведущим. Но то – продукт его сознания. А в живописи он честнее. Подсознание ему шепчет, что он ничего не знает с достоверностью. И рука тому подсознанию подчинилась. И вот, откуда появилась эта непрерывная марь.

Это, впрочем, меня не удовлетворяет. Мне нужно поместить живопись Нестерова в выработанную мною и много раз подтвердившуюся систему идеалов, типов которых не больше десятка. Один из них – пробуддийский, воспевающий пассивный демонизм, род вненравственности, бесчувственность. Но мне кажется, что Нестерову ближе другой тип. Приятия любой жизни. В том числе – и с фундаментальным неведением обо всём.

Он не всегда был именно таким.

Но именно абы какую жизнь он воспевал и раньше.

И – вернуться, что ли, к методу аналогий? Уж больно всё у Нестерова похоже на некоторые вещи позапрошловековых импрессионистов.

Впервые опубликовано по адресу

http://www.pereplet.ru/volozhin/408.html#408