Почему в искусствоведении возможен такой раздрай?

Лекцию Аленова о концептуализме (жаль, сослаться не могу – адрес уже не открывается) я послушал в 2018 году. В конце этого же года он умер. Значит, лекция была раньше. Он так ясно описал, что такое концептуализм. – Почему (я взялся читать о концептуализме нечто, предполагаю, 2022 года) более поздний автор, Галина Ельшевская в перечень литературы не вставила Алленова? Потому что лекция не на бумаге изданная работа? Мне про самого Алленова не понятно. Он явно смелый человек был. А цензуры давно нет. Почему он не сказал, что концептуализм – то же ницшеанство: до крайности не может художник перенести неопределённость, царствующую в Этом мире, что из-за такой непереносимости его подсознательным идеалом становится бегство вообще в принципиально недостижимое метафизическое иномирие (как тот свет христианства, только наоборот), только тем и хорошее, что, иномирие выражая, можно дать образ этого иномирия, например, негативизмом к неопределённости Этого мира? (Аналог: Чехова потрясла его чахотка, точнее – наличие смерти на Этом свете. Ну вот такие тонкошкурые субъекты…)

Не то меня тихо бесит, что Аленов не влез телепатически мне в голову и не произнёс в своей лекции то, что, вот, написал я выше. Нет! Меня бесит, что иномирие это я постиг из диссертации Шалыгиной 1997 года. Уже больше 10 лет к тому времени не было цензуры. А Шалыгина струсила Чехова назвать ницшеанцем и внятно высказаться об иномирии, а не намёками, на которые и сослаться-то нельзя. Чего все трусят с этой философской стороной ницшеанства? Всё страшит, что Гитлер Ницше любил? – Ну разве может быть, чтоб Алленов, искусствовед, не узнал о диссертации Шалыгиной, филолога? И не разобрался (как я), что сокровенным идеалом ницшеанцев является бегство в метафизическое иномирие?

Какая-то болезненная несообщительность с открытиями в гуманитарной сфере! В искусствоведении.

И какой-то неистребимый уклон в формализм.

Концептуализм так назван от слова “концепт”, понятие. Формалистски назван. По новизне, заключающейся в том что привлекается понятие для создания образа неопределённости. А понятие теснейшим образом связано со словом (хоть вообще-то дать понять можно не только словом). И тут не искусство слова, когда слова применяются для создания образа.

Вот первое произведение концептуализма.

Стул, его фотография и текст определения, что такое стул. Причём первые две вещи периодически заменяются (на другой стул и другую его фотографию), а текст – нет.

Так вот этот текст – не художественный. Написан сухим официальным языком. Понятие, мол.

И. да, это новшество. Названия всех прежних произведений имели какое-то отношение к процессу выражения ЧЕГО-ТО, словами невыразимого (подсознательного идеала в случае произведения неприкладного искусства). И не были понятиями.

И, да, это новшество имеет отношение к экстраординарности, что и определяет искусство (и отделяет от ремесла и околоискусства): взять и понятие применить! Где? В искусстве.

Но!

Главное-то – содержание того ЧЕГО-ТО. В концептуализме – в радикальнейшем неприятии неопределённости в Этом мире, - ЧТО-ТО есть неприятие бегством в метафизическое иномирие, где всё не так, и, можно думать, что там и неопределённости этой противной нет. Хоть с грани веков (19 и 20) по сей день десятки стилей именно это и выражали. Одно и то же, одно и то же.

Надо ли разжёвывать, что неопределённость в случае с продемонстрированным произведением Кошута состоит в раздражении, что разные всё же предметы имеют одно и то же понятие, а хотелось бы иначе. Вообще-то первобытные люди эту проблему решили. У них каждый предмет имел своё имя. Понятие не имело места быть. И не было этой теперешней специфической (и мерзкой для некоторых) неопределённости.

Галина Ельшевская даёт наиобщее объяснение появлению концептуализма:

"Концептуализм порожден разочарованием в прежней картине мира” (https://arzamas.academy/materials/1206).

Оно пустое из-за слишком большого обобщения. Вот применила б слово “неопределённость” – было б другое дело.

Спросите меня, если не хотите пойти по ссылке, чтоб самому прочесть Ельшевскую: “Есть в её статье какая-то тень этой неопределённости? Ведь если Неопределённость объективна, а не ваша выдумка, то она должна была как-то да проникнуть в слова Ельшевской”.

Отвечаю.

Мне случилось здорово проколоться с абстракционистом Поллоком. Я купился, что учёные вывели формулы вытекания струй красок из сосудов, где он их смешивал (Полок “рисовал”, выливая краски на горизонтально лежащий холст). Я поверил, что этими формулами определяли подделки под Поллока. На самом деле, чтоб уметь распознавать подделку, нужна б формула раскованных движений Поллока, выражающих меру его отчаяния от Этого плохого мира, - отчаяния, заставляющего его втайне от собственного сознания хотеть убежать в метафизическое иномирие. Оригинальность его движений должна б описывать формула. Притворщик, не имеющий в душе такого отчаяния, как Поллок, не уложился б в формулу, выведенную для Поллока.

Но оригинальность запомним.

А теперь читаем Ельшевскую:

В этих словах чувствуется, что непереносимо концептуалисту.

Она думает на Поллока, что тот своей оригинальности отчаяния не имеет на самом деле (а ему её придумали и приписали искусствоведы). То есть, что` мы имеем с Поллоком: выражение истинного переживания или подделку? – мы не знаем. То есть в Этом мире царствует неопределённость. Что есть ужасно. Ну и т.д.

То есть Ельшевская где-то в глубине души так же понимает концептуализм, как и Алленов: бегство от Неопределённости Этого мира. Только ей не дано так чётко выражаться, как Алленову.

И я чего-то в искусствоведении не понимаю. Почему чёткость о чём-то новом не распространяется в искусствоведении с такой скоростью, как в физике: чуть не мгновенно при нынешних средствах связи?

Какая причина побудила Кошута так остро реагировать на Неопределённость? – Возможно, лживость демократии на Западе. Что-то подобное заставило концептуализм возникнуть и в СССР (его Рейган назвал империей Зла, а я уточнил: империя Лжи {коммунисты коммунизм предали, а делали вид, что нет}).

Дальше цитировать нельзя, потому что опять плохо написано.

Чтоб не колоть глаза, я текст перепишу (исправив грамматические ошибки).

Чёрт-те что, короче говоря. Неопределённость – ещё короче. И горе-горе, что так Всё устроено. Бежать Отсюда! В иномирие!

Насколько понятен Чехов с его категорическим неприятием смерти на Этом свете (и то… ну кто так отчаивается?), настолько не представим субъект, ТАК не переносящий Неопределённость. Пусть даже Неопределённость – образ Всевранья.

Проще думать, что во второй половине ХХ века не столько отчаивались из-за чего-то,- мол, подсознательно, - сколько гонимы "вихрем новаторских вожделений своей публики” (Луначарский. В мире музыки. М., 1971. С. 344). Или ещё проще: соблазнены деньгами ЦРУ под флагом обыкновенного формализма, символа Свободы от.

Впервые опубликовано по адресу

https://dzen.ru/a/Ysl7BmBgvXp15TBs