Я (всегда с себя начинаю…) трус, наверно. Боюсь смерти и потому о ней не думаю, а загружаю себя почти непрерывной мозговой работой, очень трудной. И один из трудов – суметь передать моим читателям, какие бывают не трусы – ницшеанцы. Они настолько ненавидят Этот мир с его порядком и, в частности, с наличием смерти, что этой смерти не боятся, хоть в крайних контрах с её существованием для себя.

Хармса привела в такую крайность советская действительность, способная крайность внушить. Вот он и впал в подсознательное ницшеанство. Того идеал – метафизическое иномирие, принципиально недостижимое. Но творческим людям лафа – можно создать его образ, и кажется, что его достиг. Так если ТУТ – рациональность, значит то, что ТАМ, можно выразить абсурдом.

Обычному ж человеку не придёт в голову, что поэт в виде испытания сокровенного может взять и написать что-то вроде таблицы склонения и спряжения. Абсурдом выглядит. Для самого автора – тоже, получается. Только со знаком плюс, а не минус, как для обычных.

А почему плюс?

"Что бы ни значила хармсовская “цисфинитность”, она, бесспорно, противопоставлена финитности” (https://rvb.ru/philologica/05/05dobricyn.htm).

А что такое финитность?

Это Этот мир, плохой, потому что в нём есть смерть и вообще ничего не вечно*.

То ли дело иномирие. Там вечность есть неизменность.

Вот и получается плюс.

Впервые опубликовано по адресу

https://dzen.ru/a/YzMy_7WmYwPD3a_O

- Это есть истина для христианина. Но ницшеанцы – враги христианства. Их истины не признают существующими.