С. Воложин

Сначала я огромную репродукцию этой картины – афишу выставки – увидел на стене в одном доме и смутно заволновался. Тем более что что-то в центральном лице было знакомое. Имя Рубенса почему-то вертелось в памяти.

По моему твердому, - хоть заимствованному, но подтвердившемуся, - мнению весь экспрессионизм, каждое произведение этого направления выражает крик: "Боже! Зачем ты меня покинул?!." Выражает не непосредственно и непринужденно, как то и полагается искусству (по Натеву), а непосредственно и почти принуждающее, как почти сама жизнь. (Искусство – не жизнь.) Как любой авангардизм. Из-за чего стоит то ли на грани искусства, то ли уже за его гранью – в околоискусстве.

Поэтому непонятным произведение экспрессионизма в принципе быть не может. Во-первых, это "крик", т.е. сильнодействующая штука, как в жизни – расписанная жутким граффити стена. Во-вторых, это нисколько не скрытый "крик".

"Автопортрет" (или как он называется?) Энсора и в самом деле ВОЗДЕЙСТВУЕТ. И очень неприятным образом. Действительно хлещет по глазам, и становится не по себе инстинктивно – такие мерзкие, грубые – и грубо написанные – человеческие РОЖИ нарисованы. Единственное, что… Среди этих рож, выделяясь из них и ракурсом (в три четверти обернувшееся лицо), и человечностью, и размером (крупнее всех), изображен сам художник.

При чем это соседство рож?

Художник в сравнении с собой презирает все человечество? (Там и негр, и индеец, и почти японка…)

Но нет. Там и звери, и человеческие черепа.

Как это так? И экспрессионист, и не совсем понятен…

Что экспрессионист, сразу видно по мерзости, оттого, КАК изображены рожи: небрежно, не как художник, умеющий – вон! – передать одухотворенность своего лица.

Заскакивает и глупая мысль, что для того он себя и поместил тут, чтоб отметить, что живописать он умеет-таки.

На самом деле перед нами, видно, детализация этого общего для экспрессионизма вопля: "Боже, Боже! Зачем ты меня оставил?"

Рожи – не лица, а маски.

(А простейшая маска является прямой действительностью: если и отличается от действительности, то не нарисованностью на чем-то, а вырезанностью по контуру.)

Вглядевшись, можно заметить, что некоторые рожи обрезаны ровной дугой по месту, где середина высоты лба. У одной отломан кончик носа (во втором снизу от художника ряду), так не два носовых канала (что идут от ноздрей в рот) зияют, а один – это место для всовывания настоящего носа. Потом – это отсутствие шей, плеч, эта окрашенность гипса. Наконец, это объединение, включающее зверей и человеческие черепа, тоже свидетельствует, что тут маски. Хоть почти у каждой ЕСТЬ глаза, более или менее четко видные, а не дырки для смотрения сквозь маску.

Это не маски (в переносном смысле слова), надеваемые художником в жизни. Ибо довольно много масок "женщин". Это не инвентарь для театра масок, изображающий определенные характеры или эмоции. Ибо все как-то смазано и как раз НЕ характерно и БЕЗэмоционально. Небрежно-общечеловеческое. От психологизма только мертвость, ненастоящесть, общая для всех, хоть все и очень якобы разные "лица". В общем, все эти масколица – как бы иллюстрация силлогизма: люди – маски.

Художник как бы возмущенно кричит: "Вы, люди, все лицемерны, фальшивы в общении! Только я выражаю себя!"

А он… Благородный, достойный человек, если двумя словами. А то, что у него задран один ус… Так как не побаловаться когда-нибудь. Он это тоже, мол, делает в открытую.

Потом я увидел эту картину в Интернете. Урезанную.

Ну не считать же, что из-за отсутствия почти японки, индейца и негра исчезает обращенность ко всему человечеству?

Просто сила "крика" в полной картине возрастает, по смыслу не становясь определеннее. Она ближе подвигается к границе с околоискусством.

Потом я прочел об этой картине у некой Сьюзен Каннинг.

Консервативная критика не принимала Энсора, как следует из текста, предшествовавшего процитированному. Надо думать, наверно, что это ее представителей Энсор изобразил вокруг себя, чтоб согласиться с процитированной мыслью, что Энсор занимается эпатажем консервативного большинства. Но я сомневаюсь, что такое толкование правомерно.

Еще. Можно понять, что в цитате намек, будто Рубенс занимался бурлеском, а Энсор теперь претендует в этой области на свою часть, чего раньше в отношении Рубенса не заявлял.

Так можно возразить, что Рубенс наоборот, не бурлеском занимался, а гармонией: "Рубенс сочетает возвышенность и духовность с самой грубой материальностью и чувственностью" (Г. Гачев); Рубенс поднялся "к самому солнцу, несмотря на то, что сотня центнеров голландского сыру тянула его за ноги книзу" (Гейне).

Про "раньше" в этой статье написано:

Мутно написано. Или я плохо перевел.

Потом я соотнес прочитанное со своим мнением.

Согласно Сьюзен Каннинг вещь "Энсор и Маски" (1899) - раз она пишет: "повторяя более ранний портрет" (1888) – как бы относится к хулиганским автопортретам конца 1880-х, в которых Энсор являет себя под каким-нибудь видом, и я был, получается, не прав, отвергнув мысль, что маски-де эти все – не его, ибо много среди них "женских".

Однако как же тогда быть с явной противопоставленностью лица художника маскам? Неужто надо согласиться, что фальшивую жизнь в обществе ведет художник, а не другие? И в чем тогда состоит та его жизнь? Творчество в нее не входит? Чего он добивается вне творчества под маской негра, скажем? Или почему маски женщин невнятно отличаются друг от друга? Зачем они разные, женщины, если они, по сути, неразличимы?

Что-то мне кажется, что у меня было четче.

Или другое.

Авторитарность (другими словами – акцент на Порядок), надо думать, предполагает безликость массы. Ну а антиавторитарность – презрение к этой безликости. Правильно? Тогда маска рыбы среди человеческих лиц это, конечно, очень оригинально. Или черепа. Или Христа. (Женщины – вряд ли).

Так Энсор что: изобразив СЕБЯ рыбой (среди людей?), хотел им сказать, что ВЫ, люди, неотличимы друг от друга, как рыбы? Или так: изобразив СЕБЯ под маской черепа, он хотел ВСЕМ сказать, что они мертвы? А изобразив себя в роли Христа, он хотел сказать, что остальные тупо неправедные? – Что-то сложновато. Но, даже приняв такой выверт, я б заакцентировал его как момент (богемный и даже демонический момент) в метаниях Энсора на переходе от мирного индивидуалистического импрессионизма (с чего Энсор, по Каннинг, начинал) через буйный коллективистский критический реализм к отчаявшемуся авангардизму (экспрессионизму, к которому он пришел через эн лет).

А автопортрет в позе Рубенса…

Что саркастического по отношению к враждебным консервативным критикам в портрете, а ля Рубенс?

По-моему, скорее глупая обида, а не сарказм. Я, мол, смотрите, как сочно могу написать: не хуже Рубенса. Не думайте, что я не умею.

Неужели сарказм спрятан в самом наличии такого умелого автопортрета, когда помнят рыбу и т.п.?

Сомневаюсь.

Уж лучше те же метания (того же времени). Куда не забросит во время метаний! Может – и в пройденный этап, в импрессионизм. Не зря ж Энсор в 1888 году ПЕРЕДЕЛАЛ (добавив шляпу и усы) вещь 1882 (1883?) года, когда он был еще импрессионистом. Импрессионист еще МОЖЕТ-таки сравниться с Рубенсом.

И тогда очень ладной оказывается моя интерпретация вещи 1899 года: "Лицемер-р-ры!!!". Соединение через 11 лет на одном холсте ужастиков и благородного лица, а ля Рубенс… Кого?! – экспрессиониста… А ля кто?! – гений барокко… Кого?! – крикуна и антидипломата… А ля кто?! – соединитель несоединимого, даже в жизни исполнявший дипломатические поручения… - Вот эт-то соединение таки чего-то стоит. Оно еще одним способом кричит о недопустимости дипломатии, этого языка врагов, об ужасе лицемерия повсеместного, о ценности говорения "в лоб". (А последнее ж – в духе экспрессионизма – приближает искусство, т.е. говорение "не в лоб", к околоискусству, т.е. говорению "в лоб".

И убеждения ж Энсора того периода, чего доброго, были соответствующие – прежние, анархо-социалистические, наверно, лопнули, раз ненавистное общество его ассимилировало, раз заказывать у него картины стал король, раз принял он титул барона, а общества самого так и не принял. Что могло у него быть в душе? Не иначе, как остался он без бога. Вот и "кричал", непонятый.