С. Воложин.
Богомолов. Отцы и дети.
Прикладной смысл.
|
Показать более явно, чем Тургенев, что тот ницшеанец. |
Не тяни кота за хвост
Признаюсь с первых же слов: я хочу осудить Богомолова за его спектакль “Отцы и дети” (2008). Осудить за полное отсутствие вдохновения. А вдохновением лично я считаю подсознательный идеал автора. Если нет их – нет и художественности. Есть только эстетическая ценность – стилизация. Когда каждый элемент – путём построений сознания да и подсознания тоже – выражает замысел сознания.
Замыслом Богомолова было представить “Отцы и дети” произведением ницшеанца. То есть человека, до последней крайности не переносящего Этот мир из-за того скучной-прескучной обычности, вплоть до причинности, нудной. Самому Богомолову при этом важно только вжиться в это жёлчное состояние на время сочинения представления.
Сочинение состоит в усилении черт ницшеанства, которые и сам Тургенев в роман вставил ради того же ницшеанства (см. тут).
С самого начала Тургенев принимается за обычность унижать Николая Петровича, впрочем, так, что этого никто и не замечает – сниженными словами "в запыленном пальто и клетчатых панталонах” ("Такой предмет одежды, как клетчатые панталоны, с середины XIX века перестаёт быть необычным для барина. - Источник: https://www.kritika24.ru/page.php?id=66305"):
"— Что, Петр, не видать еще? — спрашивал 20-го мая 1859 года, выходя без шапки на низкое крылечко постоялого двора на *** шоссе, барин лет сорока с небольшим, в запыленном пальто и клетчатых панталонах, у своего слуги, молодого и щекастого малого с беловатым пухом на подбородке и маленькими тусклыми глазенками”.
Незаметность унижения Богомолова не устраивает. На 36-й секунде он подаёт ожидающего приезда сына Николая Петровича… вяжущим, сидя за обеденным столом. На 40-й секунде он обрядил его в косоворотку (так славянофилы натягивали на себя народность). На временной метке 1:19 он его заставил уснуть. И тогда же на цыпочках его обходит Фенечка, сожительница-крестьянка, что тоже есть позорная помещичья обычность. Сожительство маркируется заботливым освобождением Фенечкою барина от спиц, обниманием его и сонным ласковым ответом барина. Лицо которого лишено какой бы то ни было мужественности.
Раб, мол, своих инстинктов и не живёт собственно человеческой жизнью, жизнью духа.
На метке 2:42 издевательство (над обычностью) усугубляется громкой трансляцией шёпота:
"Дамы и господа! Убедительная просьба. Отключите, пожалуйста, ваш сотовый телефон. Большое спасибо”.
Абсурд?
Так на абсурде зачастую и строится произведение ницшеанцев. Вспомните хрестоматийное апричинное вдруг поправление Треплевым галстука у дяди в начале первого действия “Чайки” Чехова. – Чехов, может, и сам не знал, какая сила заставила его руку это написать. Так на то Чехов был художник. То есть у него ницшеанский идеал бегства из этого скучного, скучного, скучного мира хоть в метафизическое иномирие, - у него он был подсознательным. – А Богомолов не художник. У него подсознательных идеалов (никаких) не бывает. Он просто сознанием знает, что ницшеанцу нужно вводить абсурд в тело пьесы. Вот он и вводит.
На метке 2:47 он вводит (действие-то происходит в 19-м столетии, книга Тургеневым написана в 1861 году) в громкую трансляцию современные радиосигналы точного времени (как теперь, утром, перед включением гимна). И… звучит гимн “Боже, царя храни”.
Оцените, насколько у Чехова органичнее. У него Треплев волнуется, придёт ли Заречная до восхода луны, что нужно для одного из эффектов его пьесы. Как-то вообще примут его пьесу. Первую. Он не управляет своими руками от волнения, и те поправляют галстук дяде.
У Тургенева абсурд ещё мягче:
"…посмотрел снисходительно вдоль дороги и ответствовал: “Никак нет-с, не видать”.
— Не видать? — повторил барин.
— Не видать,— вторично ответствовал слуга”.
И я подумал, а стоит ли продолжать смотреть такую грубятину?
И решил не смотреть.
8 ноября 2021 г.
Натания. Израиль.
Впервые опубликовано по адресу
| На главную страницу сайта |
Откликнуться (art-otkrytie@yandex.ru) |